Зеркало и свет. Хилари Мантел

s)

      Глубокий, драматичный, многоплановый, безумно увлекательный – не роман, а натуральное пиршество. И самое удивительное, что «Зеркало и свет» ничуть не уступает двум первым романам, получившим Букера. С чем бы сравнить… ну вот представьте, если бы третий «Крестный отец» был так же великолепен, как два первых.

      Элизабет Гилберт, автор «Есть, молиться, любить» (The Wall Street Journal)

      «Зеркало и свет» – как богато структурированный фриз, высеченный из безупречных изысканий, восхитительных характеров и экспрессионистского языка. Хилари Мантел – наш Микеланджело от литературы.

      Oprah Magazine

      Прошлое под пером Мантел буквально оживает: мы до последнего верим, что Кромвель имеет шанс спастись.

      Vox

      Если «Зеркало и свет» не принесет Хилари Мантел третьего Букера – нет в мире справедливости.

      St. Louis Post-Dispatch

      История Тюдоров утрачивает здесь всю тяжеловесную привычность и становится идеальным полигоном для характерно мантеловской мускулистой прозы и беспощадного остроумия, не говоря уж о ее давней зачарованности злом и насилием, религией и призраками.

      Times Literary Supplement

      «Зеркало и свет» являет нам новый эталон исторической прозы на поколения вперед.

      Independent

      Триумфальный финал завораживающей саги; многолетнее ожидание окупилось сторицей.

      National Public Radio

      Шедевр, который еще долго будет радовать читателей своими богатствами, меняясь с нами вместе и с нами вместе двигаясь в будущее.

      Guardian

      Закрыв «Зеркало и свет», я рыдала так, как не рыдала над книгой с детства. Из кремня по имени Томас Кромвель неподражаемая Хилари Мантел высекла неугасимую искру, искра же разгорелась жарким пламенем.

      Сара Перри, автор «Змея в Эссексе» и «Мельмота» (Telegraph)

      Ее трилогия о Кромвеле – величайшее достижение в жанре исторического романа за последнее десятилетие.

      The New York Times Book Review

      Ее Томас Кромвель – персонаж одновременно шекспировской глубины и модернистской сложности. Он мог бы быть Гамлетом – или пациентом из записных книжек Фрейда: то ныряет в детские воспоминания, то воспаряет к ангельским сферам.

      The Atlantic

      Противоречия и шероховатость – вот что придает ценность исторической прозе. Найти форму, а не навязать форму. И позволить читателю жить с неоднозначностью. Томас Кромвель – персонаж, для которого это особенно важно. Он почти что эталон неоднозначности. Есть Кромвель популярной истории и Кромвель академической науки, и это два разных человека. Мне удалось объединить два лагеря, и теперь подоспели новые биографии Кромвеля, от популярных до самых строгих и научных. Так что у нас будет непротиворечивый Кромвель… возможно.

      Хилари Мантел

      Хилари Мантел – писательница, умеющая видеть сквозь кровь. Силой свой прозы она рисует моральную неоднозначность и реальную неопределенность политической жизни… Она воссоздала самый важный период новой английской истории: величайший английский прозаик современности оживляет известнейшие эпизоды из прошлого Англии.

      Сэр Питер Стотард, председатель жюри Букеровской премии

      Литературная изобретательность Мантел не изменила; все так же метко и точно в каждом слове.

      Маргарет Этвуд (Guardian)

      Мантел вдохновенно говорит голосом Кромвеля. Когда она создает сцены и придумывает диалоги, она убедительнее любой исторической хроники.

      Филиппа Грегори (Sunday Express)

      Портрет Томаса Кромвеля, созданный блистательной и самобытной писательницей, ниспровергает все каноны и вполне заслуженно получил Букеровскую премию.

      Ф. Д. Джеймс(Sunday Telegraph: Books of the Year)

      История Тюдоров, написанная мастерски и с большим знанием дела. Творение одного из лучших современных литераторов, этот грандиозный труд исследует психологию, политику и религиозное ханжество бурной эпохи Генриха VIII.

      Кейт Мосс(The Times)

      Настолько ново и неожиданно, что наши взгляды на историю и литературу уже никогда не будут прежними.

      Том Холланд (Sunday Telegraph)

      Удивительно, как Мантел воспроизводит язык и быт прошлого. Она перерывает исторические материалы и выкапывает мельчайшие, самые выразительные детали, воссоздающие прошлое как въявь. Диалоги настолько убедительны, что кажется, она в прежней жизни стенографировала разговоры в английских дворцах и тавернах.

      Росс Кинг(Los Angeles Times)

      Поистине завораживает. Написано виртуозно, с глубоким знанием эпохи; за счет богатейшей фактуры тюдоровский Лондон и окружение человека, идущего в гору, воссозданы с удивительным правдоподобием. Персонажи, как реальные, так и вымышленные, от ребячески упрямого короля до кардинальского шута, обретают жизнь и замечательно передают буйный дух эпохи.

      К. Дж. Сэнсом (автор романа «Горбун лорда Кромвеля»)

      Масштабное