Стихотворения. Эдуард Асадов

ь, буду

      Веселым стариком.

      Не стану по приказу

      Тощать среди диет,

      А буду лопать сразу

      По множеству котлет.

      Всегда по строгой мере

      Пить соки. А тайком,

      Смеясь, вздымать фужеры

      С армянским коньяком.

      На молодость не стану

      Завистливо рычать,

      А музыку достану

      И буду с нею рьяно

      Ночь – за полночь гулять.

      Влюбленность же встречая,

      Не буду стрекозлить,

      Ну мне ли, ум теряя,

      Наивность обольщая,

      Посмешищем-то быть?!

      К чему мне мелочиться,

      Дробясь, как Дон Жуан,

      Ведь если уж разбиться,

      То вдрызг, как говорится,

      О дьявольский роман!

      С трагедией бездонной,

      Скандалами родни,

      Со «стружкою» месткомной

      И с кучей незаконной

      Горластой ребятни.

      И может, я не скрою,

      Вот тут придет за мной

      Старушечка с косою:

      – Пойдем-ка, брат, со мною,

      Бездельник озорной!

      На скидки не надейся,

      Суров мой вечный плен.

      Поди-ка вот, посмейся,

      Как прежде, старый хрен!

      Но там, где нету света,

      Придется ей забыть

      Про кофе и газеты.

      Не так-то просто это —

      Меня угомонить.

      Ну что мне мрак и стужа?

      Как будто в первый раз!

      Да я еще похуже

      Отведывал подчас.

      И разве же я струшу

      Порадовать порой

      Умолкнувшие души

      Беседою живой?!

      Уж будет ей потеха,

      Когда из темноты

      Начнут трястись от смеха

      Надгробья и кусты.

      Старуха взвоет малость

      И брякнет кулаком:

      – На кой я черт связалась

      С подобным чудаком!

      Откуда взять решенье:

      Взмахнуть косой, грозя?

      Но дважды, к сожаленью,

      Убить уже нельзя…

      Но бабка крикнет: – Это

      Нам даже ни к чему! —

      Зажжет мне хвост кометой

      И вышвырнет с планеты

      В космическую тьму.

      – Вернуться не надейся.

      Возмездье – первый сорт!

      А ну теперь посмейся,

      Как прежде, старый черт!

      Но и во тьме бездонной

      Я стану воевать.

      Ведь я неугомонный,

      Невзгодами крещенный,

      Так мне ли унывать?!

      Друзья! Потомки! Где бы

      Вам ни пришлось порой

      Смотреть в ночное небо

      Над вашей головой, —

      Вглядитесь осторожно

      В светлеющий восток

      И, как это ни сложно,

      Увидите, возможно,

      Мигнувший огонек.

      Хоть маленький, но ясный,

      Упрямый и живой,

      В веселье – буйно-красный,

      В мечтанье – голубой.

      Прошу меня заране

      В тщеславье не винить,

      То не звезды сиянье,

      А кроха мирозданья,

      Ну как и должно быть.

      Мигнет он и ракетой

      Толкнется к вам в сердца.

      И скажет вам, что нету

      Для радости и света

      Ни края, ни конца.

      И что, не остывая,

      Сквозь тьму и бездну лет,

      Душа моя живая

      Вам шлет, не унывая,

      Свой дружеский привет!

      1976

      «Сатана»

      Ей было двенадцать, тринадцать – ему,

      Им бы дружить всегда.

      Но люди понять не могли, почему

      Такая у них вражда?!

      Он звал ее «бомбою» и весной

      Обстреливал снегом талым.

      Она в ответ его «сатаной»,

      «Скелетом» и «зубоскалом».

      Когда он стекло мячом разбивал,

      Она его уличала.

      А он