Лань в чаще. Книга 2: Дракон Битвы. Елизавета Дворецкая

тору и пообещал ей убить Торварда, если она потом выйдет за него замуж. Но в сражении Эгвальд потерпел поражение и попал в плен. Торвард пообещал отпустить его за выкуп, при условии, что выкуп привезет ему сестра Эгвальда, Вальборг. Но вместо Вальборг с выкупом поехала Ингитора.

      По пути во Фьялленланд корабль, на котором она плыла, был захвачен Бергвидом Черной Шкурой. Ингитора ускользнула от него – и оказалась одна в глухом лесу, в чужой враждебной стране, очень далеко от родины…

      В конце книги помещены Пояснительный словарь и Указатель имен и названий (персонажи, события и т. д.).

      Глава 1

      Торвард конунг сидел на своем высоком сиденье, перекатывая в руках золотой кубок, и смотрел на вход в гридницу. Халльмунд, орудуя длинным эриннским ножом с бронзовой рукояткой, делил на куски жареного барана, попутно пресекая попытки тоскующего Эйнара затеять «сравнение мужей», как он это называл, то есть просто перебранку. В отсутствие Ормкеля Эйнар откровенно скучал, приставал ко всем подряд, но достойного противника и собеседника ему не находилось. Служанки раздавали куски мяса и хлеба, первыми оделяя трех конунговых телохранителей, разносили пиво в кувшинах. Хирдманы и гости за двумя длинными столами по сторонам палаты уже ели. Через порог перепрыгнула Эйстла, очевидно, уворачиваясь от подзатыльника, а за ней в гридницу шагнул Регне Песий Нос.

      – Он не пойдет! – объявил оруженосец. – Говорит, что если он нужен Торварду конунгу, то пусть Торвард конунг идет к нему сам. И что он никогда не сядет за один стол с колдуном, и что единственная встреча, которой он желал бы – новая встреча на поединке. И что ты ему должен виру за зловредную ворожбу… Но ты же сам приказал, чтобы слово в слово! – с мольбой воскликнул Регне, видя, как Торвард изменился в лице и подался вперед.

      – А про парня не скажешь, что он трус! – выкрикнул Фреймар ярл.

      По гриднице пробежал ропот: кто-то негодовал, кто-то смеялся. Для пленника Эгвальд ярл вел себя слишком уж дерзко, но многим эта дерзость нравилась. Женщины стали оживленно переглядываться: в последний месяц молодой, красивый, отважный сын Хеймира конунга был у всех на уме. То, что он потерпел неудачу и получил рану, в глазах отзывчивых женщин придавало ему особое обаяние: за его выздоровлением внимательно следили, о нем говорили, ему посылали подарки в виде жареных поросят или новых рубах. Всем хотелось на него поглядеть, и общее мнение склонялось к тому, что Эгвальду ярлу пора покинуть корабельный сарай, где он сидел с остатками дружины «Красного Ворона», и жить в Аскегорде в качестве гостя.

      Торвард конунг в общем-то не имел ничего против, но зато имел сам Эгвальд, который отказывался даже появляться в доме своего врага. Торвард отчасти понимал, почему тот решительно отвергает его попытки примириться: Эгвальду было просто стыдно показываться на глаза людям, которые взяли его в плен. Но вот грубить при этом вовсе не обязательно, и эта неистребимая дерзость отдавала мальчишеством. Сам же Торвард находил странное удовлетворение в том, чтобы наблюдать за Эгвальдовыми вспышками геройства и сносить упреки спокойно: при виде того, как другой не умеет держать себя в руках, он сам укреплялся в этой полезной способности.

      – Ты не можешь отрицать, конунг, что в нем тоже кровь истинного конунга, неустрашимого, как подобает потомку Кона Юного! – подхватила фру Гледни, жена Фреймара ярла. – Он неустрашим, как сам Сигурд!

      – Перед драконом, да? – Торвард усмехнулся, и вся гридница одобрительно засмеялась. – Неужели я такой страшный, а, Гледни?

      – Ты грозен и неумолим, как сама судьба! – пришла на помощь невестке фру Маглинд, жена Ингимара ярла.

      – Просто он знает благородство нашего конунга, вот и мелет языком, всем показывает, какой он герой! – с возмущением отозвался Халльмунд, оскорбленный за Торварда и считавший, что в этом случае конунг проявляет излишнее мягкосердечие. – И вообще, я говорю, нечего его сюда звать! А то опять примется за стихи!

      – Видно, ему не рассказывали про участь Вильмунда сына Стюрмира! – вставил Асвальд Сутулый, глядя на длинный, жирно блестящий нож в руках Халльмунда. – А случай-то прямо один в один!

      – Да, ты прав, Асвальд ярл! – воскликнула кюна Хёрдис. – Случай и впрямь подходящий! Было бы совсем неплохо порадовать Одина подходящей, достойной его жертвой, потому что конунгу, моему сыну, нужно много сил и удачи!

      – А заодно это было бы прекрасным ответом на то, как его братец Хельги лишил нас Торбранда конунга! – добавил Асвальд.

      Многие, изумленные этой диковатой мыслью, повернулись к нему, а Асвальд ярл невозмутимо продолжал:

      – Допустим, гибель на поединке нельзя приравнять к убийству и мстить за нее нельзя. Но и принесение пленника в жертву тоже нельзя считать убийством, поскольку это дар богам и почетная участь для самого принесенного. И при этом мы рассчитаемся с родом Хеймира за ту потерю, которую мы понесли из-за него. Соглашайся, Торвард конунг, – голосом соблазнителя добавил он.

      Эйнар в молчаливом восхищении закатил глаза; остальные смотрели недоверчиво, пытаясь понять, не шутка ли это. Торвард прикусил губу: с языка