След погасшей звезды. Марина Серова

на благо клиента и себя самой, всегда быть готова и к пробежке по крыше, и к драке, и к бесшумному исчезновению, поэтому удобство – главный приоритет. К тому же вряд ли эта короткая прогулка по разбитым тротуарам Тарасова стала бы приятнее, будь я на высоких шпильках. Асфальтированные дорожки с заплатками и ямами представляли собой для местных модниц полосу препятствий, отнюдь не подиум.

      Ресторан «Шагалофф» находился в цокольном этаже. Литые вензеля поддерживали красный козырек из прозрачного полимера над лестницей, ведущей ко входной двери. В холле располагались гардероб, вход в основной зал, из которого посетители попадали в приватную обстановку небольших кабинок, и огромный аквариум с представителями морской фауны. Я сообщила официантке у входа, что меня ожидают, и присмотрелась к веселой подводной компании: огромного розового краба, ветерана, полгода украшавшего холл, на месте не оказалось.

      – Девушка, его недавно приготовили, – понимающе улыбнулась официантка и, увидев грусть на моем лице, продолжила: – Мы тоже скучаем.

      Итак, главную достопримечательность ресторана съели. Какой неприятный день!

      Гарик ожидал меня за столиком у бара. Здесь пахло едой, которую готовили на гриле, и было немного душно. Он был в красивой рубашке белого цвета, который превращал моего друга-армянина в персидского принца.

      – Танечка! – расплылись в улыбке полные губы Гарика.

      Мы приветственно обнялись, бегло поцеловали друг друга в щеку, и я почувствовала запах коньяка и крепких сигарет. Папазян пододвинул мне стул, и я присела. Официантка принесла еще один бокал.

      – Эспрессо и тирамису, – улыбнулась я, отодвигая бокал в сторону.

      – Кофе с коньяком, – подмигнул Гарик.

      Графин на столе был полон наполовину, тарелка опустошена до последней крошки. Он был голоден, но испытывал финансовые затруднения. Гарик все же налил мне немного коньяку.

      – Танечка, пятница, – развел руками молодой мужчина, старательно пряча хитрые искорки в глубине своих черных, как летняя ночь, глаз. – Сам бог велел, пять капель.

      Я взяла бокал в руки, согрела его, качнула в руке, вдохнула букет.

      – Не поминай всуе…

      – За начало выходных!

      Я пригубила коньяк. Гарик расцвел от счастья – нечасто увидишь в моей руке бокал со спиртным. Коньяк оказался хорошим. Капитан Папазян был слишком беден, чтобы заказать себе горячее блюдо, но не поскупился на напитки. Армяне умеют ухаживать за дамами – этого не отнять.

      – Спасибо, дорогой, – улыбнулась я, снимая жакет и вешая его на спинку стула.

      Одного вида моих голых рук оказалось достаточно, чтобы лицо Гарика приобрело более теплый оттенок.

      – Документы, – напомнила я, и он переключился.

      – Да, конечно, сейчас…

      Несколько секунд копаний, бумажного шороха, и папка была у меня в руках.

      – Я могу оставить это себе?

      – Да, это копии, – кивнул Гарик, закуривая.

      Я просмотрела