Даже в лучших домах. Рекс Стаут

разговор, она еще раз не поленилась напомнить, что предпочитает переговорить с мистером Вулфом с глазу на глаз, так что, повесив трубку, я счел нелишним позвонить в банк, мистеру Митчеллу, а также в «Газетт» Лону Коэну, чтобы аккуратно навести справки о возможной клиентке.

      Естественно, главным образом меня интересовала ее платежеспособность. Что ж, сведения оказались утешительными: стоила она добрых четыре миллиона, а то и все пять. Ладно, пусть четыре и пусть даже Вулф выставит счет лишь на половину этой суммы, все равно этого хватит, чтобы выплачивать жалованье мне – его секретарю и доверенному помощнику, а также назойливому оводу, который не дает ему бить баклуши, – в ближайшие сто шестьдесят семь лет. Добавлю к тому же, что, постоянно проживая в доме Вулфа, я имею еще стол и крышу над головой. Так что, как ни крути, я буду обеспечен по гроб жизни, если, конечно, она оценит оказанные ей услуги в два миллиона.

      А она вполне могла позволить себе такое, судя по ее виду и поведению на следующее утро, в пятницу, в одиннадцать, когда раздался звонок и я открыл ей дверь. Рядом с ней на крыльце стоял какой-то мужчина, а она, метнув рысий взгляд на восток, потом на запад, оттеснила его плечом, резво проскочила в дом, уцепила меня за рукав и заявила громким шепотом:

      – Вы не Ниро Вулф!

      В тот же миг она отпустила меня, схватила за локоть своего провожатого, перетащила его через порог и громогласно повелела:

      – Зайди и закрой дверь!

      Ну точь-в-точь как герцогиня в лавке ростовщика.

      Мне, правда, всегда казалось, что герцогиня должна выглядеть более привлекательной. Я успел как следует разглядеть эту парочку, пока вешал взятые из рук мужчины пальто и шляпу. Выглядела миссис Рэкхем парадоксально: все, что выше шеи, худое и костлявое, а ниже – наоборот, пышное, и даже чересчур. На щеках, скулах и подбородке кожа гладкая, туго натянутая, а вот вокруг рта и носа разбегаются сеточки морщин.

      Помогая ей снять меховое манто, я сказал:

      – Послушайте, миссис Рэкхем, вы ведь пришли посоветоваться с Ниро Вулфом?

      – Да, – прошептала она, потом кивнула и громко добавила: – Естественно.

      – Тогда перестаньте дрожать, если можете, конечно. Мистеру Вулфу крайне неприятно, когда женщина дрожит. Он способен даже вбить себе в голову, что вы собираетесь закатить истерику, и тогда никто на свете не заставит его выслушать вас. Так что глубоко вдохните и постарайтесь взять себя в руки.

      – Ты и в машине всю дорогу дрожала, – добавил ее спутник приятным баритоном.

      – Ничего подобного! – отрезала она и, не дождавшись возражений, повернулась ко мне. – Это мой кузен Кэлвин Лидс. Он отговаривал меня приезжать к вам, но я тем не менее захватила его с собой. Где мистер Вулф?

      Я указал на дверь, ведущую в кабинет, пошел и распахнул ее, а затем провел их внутрь.

      Мне до сих пор так и не удалось понять, чем руководствуется Вулф, решая, вставать ему или нет, когда в кабинет входит женщина. Если им движут объективные причины, то они слишком сложны для моего разумения, а если личные, тогда их столько, что я даже не знаю, с какой начинать.

      На сей раз Вулф не счел нужным даже слегка привстать из-за стола в углу возле окна, а довольствовался сухим кивком и каким-то невнятным бормотанием в ответ на представления. В первый миг мне показалось, что миссис Рэкхем смотрит на босса с укоризной, порицая его дурные манеры, но потом я сообразил, что она попросту остолбенела, не в силах поверить, что он такой большой и толстый. Я-то уже настолько привык к его необъятным размерам, что стал потихоньку забывать о том, как это зрелище поражает людей, которые видят Вулфа впервые.

      Он ткнул большим пальцем в направлении красного кожаного кресла перед столом и буркнул:

      – Садитесь, мадам.

      Она приблизилась и села. Я тоже уселся за свой стол, стоявший под углом к столу Вулфа. Кэлвин Лидс, кузен, присаживался дважды, сначала на диван у двери, а потом на стул, который я ему пододвинул.

      На первый взгляд я бы рискнул предположить, что и он, и миссис Рэкхем явились в этот мир одновременно с XX веком, хотя кузен, возможно, был чуть-чуть старше. Кожа на его грубоватом лице казалась задубевшей. Волосы, некогда темные, изрядно поседели. Но при всем том этот средних статей мужчина сохранял вполне приличную резвость и живость. Он уже успел бросить взгляд на Вулфа, оглядеться по сторонам и теперь выжидательно смотрел на кузину.

      Миссис Рэкхем обратилась к Вулфу:

      – Пожалуй, вам непросто гоняться за преступниками, да?

      – Вот уж не знаю, – учтиво ответил он. – Я много лет этим не занимался, да и не собираюсь. За меня это делают другие. – Он указал на меня. – Мистер Гудвин, конечно, и еще кое-кто, когда требуется. А что, вам надо за кем-то гоняться?

      – Да. – Она замолчала; уголки ее рта подергивались. – Думаю, да. Если, конечно, это можно сделать без огласки, скрытно… Я имею в виду, чтобы никто об этом не знал. – Ее губы опять дернулись. – Мне страшно стыдно… в моем возрасте, впервые в жизни… обратиться к частному детективу