Тетя Зоя. Виктор Улин

s>Звонок у входной двери ожил в самый неподходящий момент: я сидел за письменным столом…

      Отвлекшись от описания событий, признаюсь, что мой короткие рассказ – не « Война и мир » с Наташами Ростовыми, проживающими многотомную жизнь.

      Мои воспоминания есть нечто иное, трепетное и иррациональное.

      И сам себе я с определенного возраста стал напоминать Бунинского барина – благополучного, вполне устроенного, но прожегшего жизнь около бус из рябины.

      Но это станет ясно позже.

      На данный момент я просто хочу сказать, что у входной двери зазвенело, и это меня не обрадовало.

      I

      1

      Чем я занимался, говорить не стану; знающий поймет.

      В признании не вижу постыдного, процесс был естественным и необходимым.

      Во мне восьмикласснике, все кипело, как расплавленный металл в хорошо задутой доменной печи.

      Выход был единственным.

      На самом деле все здоровые, нормально развивающиеся мальчики в определенном возрасте занимаются детским грехом.

      Только взрослые мужчины делают вид, что ничего подобного с ними не происходило и ругают за то же самое своих сыновей.

      То, что я работал над собой за письменным столом, требует пояснения.

      Я жил в стесненных обстоятельствах: с родителями с однокомнатной квартире.

      Правда, у меня имелась своя половина комнаты, но заниматься этим делом, когда отец и мать находились дома, было самоубийственно.

      Приходилось все делать кое-как и быстро, чтобы родители не заподозрили неладного в чрезмерном увлечении санузлом.

      Иное получалось когда я был дома один.

      Тогда я предавался любимому делу с чувством, с толком, с расстановкой.

      В нынешнем году я учился во вторую смену, и когда родители работали, предавался пороку каждый день.

      За столом оказывалось удобнее, потому что в моем распоряжении были картинки, над которыми удавалось разжечь фантазии до умопомрачения.

      2

      Вспомнив это, я ощутил необходимость отойти в сторону.

      Я уже сказал, что мы жили в однокомнатной квартире обычной «хрущевки».

      Правда, она была первых лет постройки, очень качественной: плиты не растрескались, двери висели ровно, окна закрывались и открывались.

      Чтобы понять развитие моего детства, необходимо заглянуть в историю семьи.

      Моя мать, уроженка нашего крупного города, провела счастливое послевоенное детство.

      Родители готовили ее к жизни заоблачной принцессы: в те годы так было принято.

      Впрочем, мать обладала многими талантами – в частности, посещала художественную школу.

      Уже в институте урожденная принцесса обнаружила страшную черту России: острую нехватку мужчин.

      Ее сокурсник, мой отец, был иногородним и жил в общежитии.

      Забегая вперед, скажу, что отец являлся личностью глубоко одаренной в инженерном плане.

      Перед смертью он был главным технологом химзавода, для которого готовил кадры институт.

      Старорежимные родители матери противились такому браку: принцессе требовался принц.

      Моя неумная бабка не принимала во внимание, что принцы полегли на войне и стоит радоваться даже выходцу из Пермского края.

      Мать настояла на своем, они поженились.

      Но обитать в просторной сталинской квартире вместе с тещей отец не смог – родители ушли в заводское общежитие, вонючее и прокуренное до фундамента.

      Там я и родился.

      Общежития я не помню.

      Отец числился на хорошем счету, вскоре после моего рождения ему дали однокомнатную квартиру в только что построенном ведомственном доме.

      Начало жизни не зафиксировалось в памяти.

      Но подсознательно я знаю, что отец с матерью любили друг друга и были счастливы.

      Их счастье имело основу в межличностных отношениях, а я – продукт любви – стал помехой.

      Родитель был не только умнейшим инженером, но и мастером-золотые руки.

      Конфликт с родителями жены оказался неразрешимым, меня приходилось растить на стесненной территории.

      Когда я слегка подрос и стал воспринимать действительность, отец создал мне собственное пространство, тем самым защитив свое с матерью.

      В подобных случаях обычно пользуются сдвинутыми шкафами или какими-нибудь ширмами.

      Отец поступил иначе, проблему решил идеально.

      Наша единственная комната была длинной, в торце имела балкон. Он соорудил перегородку во всю ее длину.

      На моей половине осталось окно, на родительской – балконная дверь.

      Перегородка не доходила до потолка, чтобы никто не страдал от недостатка воздуха.

      Выход