Интеллигент и две Риты. Екатерина Вильмонт

целовал деда в седую макушку.

      – Я голоден, как…

      – Идем на кухню, только руки помой! Вера Борисовна сварила сегодня восхитительный рассольник!

      – Рассольник это хорошо! Дед, посиди со мной, а ты-то будешь ужинать?

      – Нет, я же нормально обедал, я выпью чаю, в моем возрасте переедать не стоит.

      – Ну, дед, рассказывай, что ты нынче делал?

      – Нет, Захар, ты все-таки должен поехать к матери! Ей плохо, и она зовет тебя… Нехорошо, не по-человечески. Да, она плохая мать, но не надо ей уподобляться. Ты как-никак вырос не на улице, не в детском доме, у тебя был хороший отец, бабка с дедом, любви тебе хватало. А злость и мстительность тебе не к лицу, мой мальчик.

      – Дед, ты и вправду считаешь, что я должен поехать?

      – Разумеется, иначе не говорил бы.

      – Я не уверен, что смогу достаточно убедительно сыграть роль хорошего сына.

      – Да не надо ничего играть. Просто побудь с ней. Она нуждается в тебе, раз позвонила. Узнай, может, ей нужна какая-то помощь. Ей все-таки уже за шестьдесят, она потеряла мужа, по-видимому, любимого…

      – Да нет, скорее любящего, это ей куда важнее.

      – Мальчик мой, нас с тобой это совершенно не касается. Но поехать ты должен. Хотя бы на три-четыре дня. Вот поешь, выпей чаю и позвони ей. Я настаиваю!

      – Ну, если ты настаиваешь…

      – Вот, это ее телефон. Я записал.

      – Класс! Если б не овдовела, я бы ее и не нашел, – хмыкнул Захар.

      – Ах, в наше время человека найти совсем не трудно. Эти компьютеры… Короче, звони и не накручивай себя. Помни, она как-никак произвела тебя на свет.

      – Чтобы иметь детей, кому ума недоставало!

      – Захар!

      – Ладно, дед! Алло, Инга Вячеславовна?

      – Захар! Как тебе не стыдно! Почему ты зовешь меня по имени-отчеству? Я все-таки твоя мать и я убита горем! Да, я очень виновата перед тобой, но сейчас, в такой момент, ты мог бы и забыть об этом. А впрочем, неважно. Когда ты приедешь, сынок?

      – Я приеду, но не раньше пятницы, и еще не факт, что достану билет. И гостиницу.

      – Какая гостиница? Зачем? У меня большой дом.

      – Нет, благодарю, я предпочитаю гостиницу. Всегда и во всех случаях. Я не очень понимаю, зачем я понадобился, однако дед считает, что я обязан…

      – Твой дед святой человек!

      – Что верно, то верно. Короче, я прилечу, как только смогу. Сейчас же займусь билетом и отелем. Как только что-то прояснится, я сообщу по электронной почте. Приношу свои соболезнования.

      И он повесил трубку.

      Дед огорченно качал головой.

      – Мальчик, ну нельзя же так… Ты говорил с ней… непозволительно… по крайней мере, в такой ситуации…

      – Я знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Как услышал этот пафосно-скорбный тон…

      – Бог тебе судья. Но хорошо хотя бы то, что ты все же согласился поехать.

      Захар сел к компьютеру, и через сорок минут у него уже был забронирован номер и заказан билет на самолет. Он созвонился со своим заместителем и сообщил, что с пятницы до среды его не будет. В конце концов, мало ли что там может выясниться, да и гостиница, как он понял, в двух шагах от моря…

      И сразу написал матери: «Мама, я прилетаю в ночь с четверга на пятницу, встречать не нужно. Утром позвоню». Набрать слово «мама» было в сто раз легче, чем произнести вслух. Язык не поворачивался.

      – Ну все, дед, ты доволен?

      – Да.

      – Вот и славно.

      … В вагон аэроэкспресса вошла девушка. При виде ее у Захара возникло ощущение, что она светится. От нее в буквальном смысле исходило сияние. Она счастлива, подумал он. И влюблена по уши. И наверняка летит к любимому или вместе с ним. Они встретятся в Домодедове и вместе полетят куда-то… Или он ждет ее где-то, и при виде любимого человека это сияние станет уж совсем нестерпимым для постороннего глаза. Хотелось бы взглянуть на этого счастливца. Девушка везла за собой чемодан на колесиках и прошла в другой вагон. Захар даже перевел дух. Надо же, какая… Я даже не понял, красивая ли она, или счастье сделало ее красивой? А впрочем, бог с ней. Хороша Маша, да не наша. И он достал из сумки научный журнал.

      Месяц назад, когда он прилетел из Берлина, ему показалось, что в Домодедове просто ад – дикие очереди на паспортный контроль, кошмарная толкотня у транспортеров с багажом, он тогда еще порадовался, что летает с одной небольшой сумкой. А сегодня, несмотря на докучные расспросы представителей израильской авиакомпании, все прошло четко и быстро. И на паспортном контроле народу не было. И в ирландском баре сразу нашелся свободный столик. Настроение резко улучшилось. Он заказал сэндвич с ростбифом, виски со льдом и кофе. Его быстро обслужили, ростбиф оказался отличным. А может, все не так уж и плохо? В конце концов, вырваться из дождливой промозглой Москвы в солнечный Израиль, к теплому морю, тем более что никогда раньше в Израиле не был, совсем не так плохо. По крайней мере совесть будет чиста –