Скелеты в тумане. Валерий Гусев

ел и взорвался.

      – Асфальтовые дикари! – кричал он, топая ногами и придерживая на носу яростно прыгающие очки. – Хвойные куропатки! Пасынки природы! Дети каменных джунглей! И нечего хихикать! Вас надо спасать. Срочно! Пока окончательно не окаменели ваши юные души. – Он немного передохнул и чуть спокойнее добавил: – Все! Собирайте вещи, завтра же едем на Белое море!..

      …Когда папа был молодым и необремененным семьей и работой, он много путешествовал. И часто рассказывал нам о своих былых походах. И больше всего вспоминал про свое любимое Белое море. Которое «навсегда покорило его сердце своей суровой красотой и первозданной природой». И он все мечтал, что когда-нибудь мы всей семьей отправимся в путешествие на Север. И сможем испытать полную впечатлений и приключений жизнь в дремучих лесах на суровых берегах самого прекрасного на свете моря – холодного, опасного, загадочного.

      Такая жизнь, говорил папа, достойная настоящих мужчин, должна привить нам, его детям, любовь к родной природе, закалить мужеством наши характеры, изнеженные городским транспортом, магазинами, асфальтом, лифтом и другими чудовищами урбанизации…

      Домечтался!..

      И в тот вечер папа долго не мог успокоиться и сказал нам целую речь – образную и пламенную. Даже мама прибежала из кухни – послушать, стояла в дверях нашей комнаты и согласно кивала головой. Ей очень понравилось, что папа говорит о море.

      И она тоже заявила, что ей надоело проводить отпуска на даче. Надоело готовить на непослушной плитке. Надоело мыть посуду в лоханке. Надоело торчать, согнувшись, весь день на огороде ради двух кривобоких и червивых редисок. И надоело вечером кормить своей кровью ненасытных комаров.

      Она тоже хочет отдыхать как люди!

      Тут папа сразу обрадовался и успокоился.

      – Ну вот, – удовлетворенно сказал он. – Значит, едем на Белое море и…

      – На Черное, – торопливо поправила мама.

      Папа страшно удивился:

      – А что там делать?

      – Отдыхать! Как люди! – Мама строго прищурила свои красивые глаза. Которыми она тоже навсегда покорила папино сердце. В дни его молодости.

      – Целыми днями мешком валяться на пляже, – брезгливо сказал папа, – и лазить в теплую воду, в которой плавают арбузные корки и кукурузные кочерыжки…

      Мама мечтательно улыбнулась и перебила его:

      – Питаться фруктами…

      – … Которые стоят бешеных денег, – добавил папа.

      – А вечером танцевать с интеллигентными людьми и вдыхать аромат цветущих магнолий…

      – …С которых сыплются мохнатые пауки, – злорадно продолжил папа.

      Но мама ничего не слышала:

      – И не надо мыть посуду, бегать по магазинам…

      Папа обиделся:

      – На Белом море нет никаких магазинов. Там вообще ничего нет. Там только звериные тропы в лесу…

      – А по ним бродят волки, медведи и злостные браконьеры с ружьями, – уточнила мама.

      В этом споре они совершенно забыли о нас, о хвойных куропатках. Но если бы я знал, какие опасности и приключения нам предстоит пережить на Белом море!.. Если бы я знал, что нам придется потерпеть кораблекрушение, сражаться с браконьерами и беглыми каторжниками!.. Если бы я знал, что мы чуть не заблудимся навсегда в мрачном подземелье в поисках золота и едва не погибнем от холода, голода и жажды на необитаемом острове!..

      Если бы я это знал, то в тот вечер, наверное, предпочел бы не Белое, а Черное море. С пауками и арбузными корками на цветущих магнолиях, с кукурузными кочерыжками на интеллигентной дискотеке…

      Но мама между тем начала потихоньку сдаваться. Подозреваю, что она просто хотела, чтобы мы ее поуговаривали. Это сняло бы с нее ответственность за принятие окончательного решения, а при случае ей можно было бы упереть руки в боки и торжествующе заявить: «Ну, что я говорила!»

      И вот она привела последние доводы:

      – Но там же водятся змеи…

      И ошиблась. У Алешки сделались от восторга большие глаза и поднялся хохолок на макушке.

      – Горынычи! – заорал он радостно.

      – Гадюки! – охладила его мама. – И там еще труднее с посудой и комарами.

      Но горынычей не победить!

      – Я буду мыть посуду, – заявил папа. И тут же твердо поправился: – С Димой!

      Я завял, а Алешка радостно пообещал маме:

      – А я буду бить на тебе комаров, когда ты спишь, – и стал обуваться. – Поехали, что ли?

      И мы поехали. Только не сразу. Потому что к такому трудному путешествию надо было очень серьезно подготовиться. Папа взял на себя общее руководство. Он командовал, советовал, спорил, никого не слушал и распределял обязанности.

      Маму он посадил составлять список необходимых вещей. Нам велел достать с антресолей его старую палатку и привести ее в порядок: вытряхнуть, подлатать дырки, заменить, если надо, растяжки. А сам собрался по магазинам за охотничьим снаряжением и припасами.

      – Да, –