Заледеневший. Джеймс Тейбор

ent with Ballantine Books, an imprit of the Random House Publishing Group, a division of Random House, Inc.

      © Вейсберг Ю. И., перевод на русский язык, 2013

      © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

      Это художественное произведение. Любые сходства с реально существующими или ранее существовавшими людьми, событиями, местами, где разворачиваются действия (если нет соответствующего указания), – это всего лишь совпадения.

      Часть первая

      Континент боли

      Великий Боже! Это ужасное место.

Сэр Роберт Фолкон Скотт, «На Южном полюсе»

      1

      Готовясь к заключительной стадии полета, «С-130» резко клюнул носом и, заложив тридцатиградусный вираж, предоставил Халли Лиленд возможность посмотреть на то, что находилось внизу. Был второй понедельник февраля; дело происходило на Южном полюсе сразу после полудня. Темноту прорезали две полоски света, тонкие и красные, будто свежие, только что сделанные скальпелем надрезы на коже. Расстояние в полмили до Южной полярной станции «Амундсен-Скотт» пришлось лететь по сияющему небосводу. Воздух был прозрачным, как полированное стекло; красные, белые и золотые лучи ярко сверкали, словно отражаясь от ограненных драгоценных камней, лежащих на земле в одной миле под крылом проплывающего над ними самолета.

      – У пилота, похоже, денек не из приятных? – громко прокричала Халли, стараясь, чтобы ее услышал единственный, кроме нее, пассажир, старший по погрузо-разгрузочным работам. За время полета он ни разу не поднял головы от страниц старого номера журнала «Пипл».

      О покое оставалось только мечтать. Халли находилась в пути уже четыре дня и четыре ночи, и желание поспать томило ее, словно неутолимая жажда. Но самолет был предназначен для перевозки грузов и не обеспечивал пассажирам никакого комфорта в полете. Ее посадочным местом стала бухта нейлонового троса, подвешенного, как гамак, в фюзеляже, а четыре ревущих двигателя делали попытки заснуть столь же бесплодными, как если бы вместо моторов тут был грохочущий водопад. Поэтому большую часть трехчасового перелета Халли то вспоминала неприятную сцену прощания с Уилом Бауманом в Далласе, то пыталась мысленно представить подледниковое озеро, вода в котором имела температуру двадцать два градуса. Именно озеро и послужило основной причиной ее визита сюда.

      – Пилот просто развлекается! – В голосе старшего по погрузо-разгрузочным работам послышались веселые нотки. – Представляете, какая это скучища – лететь из «Мак-Мердо» до полюса и обратно? А когда самолет входит в облака, эти сидят в кабине, а мы – вдвоем в салоне. Понимаете, о чем я?

      Халли была не уверена, что понимает. Посмотрев вниз на лед, она увидела, как пучок белого света вдруг рассыпался на многочисленные дрожащие лучики.

      – Что это?

      – У полярников есть поговорка: «Два лучших дня в вашей жизни – это когда вы прилетаете сюда и когда улетаете отсюда». Большое счастье – убраться из этих краев. – Мужчина внимательно посмотрел на Халли. – Обычно посетители не прилетают к нам в такое время года. Вы специально прибыли сюда зимой?

      – А вам, похоже, очень хочется побыстрее вылететь обратно на «Мак-Мердо»?

      – В этом нет ничего удивительного.

      – Настроение у вас, я вижу, совсем не радостное.

      – Ну сами посудите, большую часть времени до вылета обратно парни посвятят пьянке. А это значит похмелье, драки и прочие прелести.

      – Пьянке, говорите? Так ведь сейчас только полдень.

      Старший по погрузо-разгрузочным работам снова посмотрел на Халли:

      – Вы что, здесь в первый раз?

      Пилот за штурвалом все же умел летать, признала Халли. Она почти не почувствовала, как стальные лыжи самолета поцеловали лед, – а это нелегкий трюк с шестьюдесятью тоннами груза да еще в разреженном воздухе на высоте тысяча триста футов. Самолет, вырулив к месту стоянки, остановился, спустил наклонный грузовой трап. Халли задержалась внутри, надевая на лицо защитную маску и натягивая на голову отороченный мехом капюшон.

      – Я не задержу вас, мэм. Скоро вас высадят. – Говоря это, старший по погрузо-разгрузочным работам подавал руками знаки стоявшей на льду толпе.

      – Простите, что отрываю вас от дела. Такое зрелище здесь можно наблюдать не каждый день? – спросила Халли, глядя на полярное сияние, похожее на развернутый поперек черного неба висящий орнамент из зеленых и пурпурных сполохов.

      Нахмурившись, мужчина ссутулился:

      – Да, особенно в полуденное время.

      Стена тел в черных парках встала на пути прибывших, не давая идти вперед по льду. Лица, скрытые под поднятыми меховыми воротниками, налобные светильники, смог от выдыхаемых алкогольных паров. Люди в толпе перемещались, перетасовывались и топали ногами, совсем как лошади на родительской ферме Халли в Шарлотсвилле.

      – Пропустите, пожалуйста, – обратилась она к собравшимся.

      – Пропустить через нас? – грубо сострил кто-то.

      Несколько человек расхохотались, но никто