Любовь – это жизнь. Владимир Дэс

поративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

      © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      Первые признаки влюбленности мамы в моего закадычного друга Андрея я заметил осенью на нашей даче.

      Отец, как всегда страдая одышкой, не занимался садом. Он занимался, на мой взгляд, самым полезным делом – жарил шашлыки.

      Я с Андреем перекапывал грядку. Мама почему-то все время крутилась около нас. То Андрюхе лопату поострее принесет, то покажет, как надо переворачивать землю, чтобы было легче копать, то пот с его лба вытрет. И все хохочет и хохочет.

      И мы хохочем.

      Так, хохоча, и перекопали все грядки.

      Отец нажарил шашлыков, сварганил к нему свой фирменный соус и пригласил всех к столу.

      Мама выпила вина. Разрумянилась.

      Шашлыки были просто сказочные. Что не отнять у отца, так это его умение готовить.

      Когда остался последний кусок, и все застенчиво поглядывали на него, мама, как бы случайно обнаружив это, громко объявила:

      – Ой, последний кусочек. Кто хочет?

      – Я! – отозвался отец.

      Мама будто его и не слышала. Она осторожно, двумя пальчиками взяла за косточку шашлык и подала моему другу:

      – Кушай, Андрюша.

      Мы с отцом переглянулись.

      Андрей сидел за столом с куском шашлыка и не знал, что ему делать.

      – Кушай, кушай, – улыбалась ему мама.

      Он покраснел до корней волос и откусил нежное, хорошо приготовленное папой, мясо.

      Когда я с Андрюхой уходил, мама, прощаясь, просто зацеловала моего друга.

      Мы спустились к берегу реки.

      Закурили.

      Андрюха молчал.

      Я кидал камешки в воду.

      Как-то не говорилось.

      Мы посидели, камешки покидали и разъехались.

      Дома было все спокойно.

      Отец расположился на лоджии в качающемся кресле со своей трубкой и ворохом газет.

      Мама после ванной порхала по Комнате в розовом халате и бигудях.

      – Костя, – это она отцу, – как ты думаешь, может, мне походить в бассейн поплавать?

      Отец несколько раз пыхнул трубкой.

      – А может, мне шейпингом заняться или в большой теннис поиграть? Я ведь когда-то совсем не плохо играла. Надо Маринке позвонить.

      Маринка – это мамина подруга. Мама взяла телефонную трубку и ушла в спальную.

      И довольно-таки надолго.

      Вечером, когда я уже лег спать, мама зашла ко мне в комнату, чего не бывало уже лет пять, и поцеловала меня с пожеланиями спокойной ночи.

      Засыпал я не спокойно.

      С мамой что-то случилось.

      Смутную догадку, что она влюбилась, причем влюбилась в моего лучшего друга, я гнал от себя, как гонят сон, которого стыдятся. Моя мама – домашняя женщина, верная жена – и вдруг влюбилась.

      Странно.

      Очень странно.

      Прошло несколько дней.

      Однажды я, придя в полдень домой, неожиданно заметил, что кто-то копался в моем письменном столе. Моя записная книжка с телефонными номерами лежала не на своем месте. «Кому она могла понадобиться? – задумался я. – Отцу? Вряд ли. Маме? Зачем? Но кому-то же она понадобилась. Кому-то был нужен чей-то телефонный номер из моей записной книжки. Но чей?»

      Мне было очень интересно.

      В квартире мы живем втроем: мама, папа и я. Применив метод дедуктивного исключения, я понял, что это мама. И, учитывая события последних дней, несложно было предположить, что она искала телефон Андрея.

      Эх, мама, мама.

      А Андрей стал меня избегать.

      Прятать глаза.

      У нас дома он вообще перестал бывать.

      А мама как будто этого и не замечала.

      Да и сама она изменилась: стала чаще делать прически, макияж. Сшила себе несколько модных нарядов. Купила шикарное французское белье.

      Но если раньше она по десять раз на дню спрашивала, как у меня идут дела, как мой друг Андрюша, то теперь она словно забыла о нем.

      Я даже пошутил:

      – Что-то ты, мама, перестала интересоваться моим другом.

      Мама вздрогнула:

      – Каким другом?

      – Как каким? – удивился я. – Андрюхой.

      – Андрюшей? А почему я должна им интересоваться?

      Я смутился.

      – Ну, вроде ты раньше всегда спрашивала о нем. Как он, что он.

      – Ну и как он? – спросила мама и, не дождавшись ответа, щелкнула меня по носу.

      – Садись обедать, Шерлок Холмс.

      Я сел обедать.

      Подруга мамы, тетя Марина, работала заместителем