Создатель снов. Андрей Фролов

www.litres.ru)

      Пролог

      В тесной комнате с низким потолком гаснет свет.

      Усталый светильник в углу выключается охотно, будто только об этом и мечтал. Темнота превращает и без того неуютное сырое помещение в настоящую тюремную камеру.

      Теперь единственный источник освещения – вспыхнувшие проекторы амбивизора, очень компактного, почти переносного. Старенький аппарат стоит в центре комнаты на невысокой шаткой тумбе. Зрители, сидящие вокруг тумбы и проволочного куба, придвигаются поближе, соприкасаясь плечами.

      В приемник проектора опускается поблескивающая хрусталем восьмигранная пластинка. Эта амбиграфическая карточка не просто стара или потрепана временем. При взгляде на нее кажется, что данный носитель информации нашли в мусоре и бережно склеили из нескольких частей. После реставрации изображение внутри амбивизора частенько пропадает, грешит дефектами и морщинами. Звука почти нет, из динамиков вырываются лишь хриплые обрывки фраз.

      Титры и заглавная часть стереофильма восстановлению не подлежат. Поэтому воспроизведение начинается сразу с подвижной объемной картинки, на которой высокий светловолосый мужчина в белом халате что-то оживленно рассказывает кинооператору.

      За спиной ведущего (молчаливые зрители воспринимают мужчину в халате именно так) – лаборатория. Причем отнюдь не декорация к художественному фильму, а самая настоящая. Позади светловолосого трудятся на своих рабочих местах самые обыкновенные горожане. Заряжают центрифуги россыпями пробирок, что-то изучают в микроскопы, возятся с подопытными морскими свинками и белыми мышками.

      Мужчина вышагивает среди длинных верстаков с лабораторным оборудованием, что-то эмоционально рассказывая зрителям. Но те, наблюдая за старенькой записью затаив дыхание, слышат только отдельные звуки, изредка пробивающиеся в динамики амбивизора.

      – …ерхность… флотилии зо… иод полураспа…

      Фрагменты, куски, обрывки слов, старательно записанные и расшифрованные одним из зрителей, дарят откровение и надежду.

      Светловолосый мужчина в халате движется через лабораторию. Но совсем скоро с помощью комбинированной съемки оказывается совсем в другом помещении – испытательном цехе. Здесь он идет вдоль верстаков, на которых сотрудники в темно-синих спецовках, касках и специальных защитных очках собирают прототипы разнообразного и необычного оборудования.

      Ведущий останавливается возле нагромождения металлических пик, составленных пирамидой. Пирамида окутана проводами, будто елка – новогодней мишурой. Вместо ведущего в трехмерном пространстве амбивизора тут же возникает мультипликационная заставка.

      Нарисованный человечек с равными интервалами втыкает в землю столбики, окружая себя кольцом. Затем, все с той же мультяшной поспешностью, человечек обтягивает штыри несколькими рядами тонкой светящейся нити. И уже в следующую секунду на получившийся забор со всех сторон начинают прыгать звери – злющие, зубастые, когтистые. Угодив на натянутую проволоку, они получают удар током (их рисованные тушки смешно подрагивают, и на долю секунды сквозь шкуры просвечивают схематические скелеты). С мохнатых морд катятся крупные слезы горя, и хищники убегают прочь…

      Киножурналу, который смотрят несколько мужчин и женщин, очень много лет. Это заметно по фасону одежды ведущего. Это заметно по атмосфере передачи. Это заметно по лабораториям, попадающим в кадр.

      Там, готовя первые прототипы, инженеры конструируют подвижные модели механических карпов, призванных услаждать взоры горожан своей неспешной грацией в волнах искусственных водоемов. Сбоку видны каркасы механических кошек, разработанных для присмотра за грудными младенцами. Детали животных сверкают новеньким хромом, процессоры только проходят настройку.

      Все это было давно, очень давно. Зрители, столпившиеся вокруг компактного амбивизора на старой тумбе, почти ничего не знают о былых временах, безвозвратно канувших в Лету. Их окружают влажные пенобетонные стены тесного помещения, позволяющие безнаказанно насладиться приветом из прошлого. Позволяющие в сотый (или даже тысячный) раз унестись в мир безраздельного счастья и надежд на новую жизнь за просмотром запрещенного нынче киножурнала…

      Мультзаставку сменяет кадр со светловолосым ведущим, остановившимся у очередного верстака. Что-то объясняя и комментируя фрагмент с человечком и рисованными зверями, он ласково похлопывает по пирамиде штырей, двигаясь дальше.

      – …абор… пряжение… вое поле… – Только такие обрывки фраз и вылетают из шипящих динамиков амбивизора. Но зрителям все равно, они игнорируют низкий уровень качества. – …вень угро… щадью до трех ты… стве источника эне…

      Люди, заполнившие душное помещение с низким потолком, уже не впервые изучают раздробленную на фрагменты и заново собранную амбикарту. И готовы делать это еще хоть сто раз, даже без звука. На их лицах восторг. И надежда.

      Светловолосый ведущий шагает дальше, прикасаясь к различным изобретениям и неспешно рассказывая об их назначении.