Цена бессмертия. Борис Бабкин

загорелый мужчина в камуфляже.

      Невысокий худощавый парень в очках подскочил к компьютеру и взглянул на монитор.

      – Информация стерта, – по-немецки проговорил он.

      – Ничего, он нам все скажет, – зловеще улыбнулся загорелый.

      Ахашаз опустился на колени, поднял руки вверх, что-то пробормотал и, наклонившись, коснулся лбом пола.

      – Да ты блаженный, – усмехнулся худой и, сняв очки, протер их, – но, как видно, неплохо разбираешься в компьютерах, и что-то ты там…

      – Здесь только пепел от бумаги, – сообщил присевший в углу перед очагом мускулистый мужчина в камуфляже и повернулся к хозяину дома. – Слушай меня! – Он повернулся к молившемуся. – Я не очень хорошо говорю на фарси, но думаю, ты понимаешь. Нам нужна легенда о Персуне. Ты меня слышишь?

      – Не надо прерывать его молитву, господин, – на фарси робко заметил мужчина в очках. – Беда будет, если правоверного…

      – Ты можешь уйти, – отмахнулся от него крепыш в камуфляже. – Так что ты нам скажешь, Ахашаз?

      Хозяин не переставал читать молитву.

      – Давай аргумент, Карл! – усмехнулся загорелый.

      – Приведите их сюда, – выглянув за дверь, скомандовал худощавый.

      В комнату втолкнули мальчика лет пятнадцати и женщину-мусульманку. Она, стараясь скрыть открытое гяурами лицо, закрывала голову широкими рукавами длинного платья. Молившийся, увидев женщину и мальчика, снова вскинул обе руки вверх и, словно пытаясь что-то достать, громко и протяжно закричал.

      – Чего это он? – усмехнулся Карл.

      – Просит Аллаха послать ему быструю смерть, – ответил загорелый и пообещал на фарси Ахашазу: – Я убью твоего сына и одну из твоих жен.

      Тот, уткнувшись лбом в пол, что-то забормотал.

      – …В жертву потомство свое… – перевел загорелый.

      – …И женщина должна следовать за тем, кому она дала жизнь. Прими души наши, Аллах, – более внятно произнес Ахашаз и, резко дернувшись, упал на живот.

      Загорелый, внезапно прыгнув, схватил Карла, и оба вывалились в окно. В комнате грохнул взрыв.

      – Что это? – отползая от загоревшегося дома, испуганно спросил Карл.

      – Сейчас во многих домах есть взрывчатка, – отряхиваясь и помогая ему подняться, объяснил загорелый. – Допустить надругательство над женой, матерью или сестрой настоящий мусульманин не может. И поэтому устанавливает шун хурин, – усмехнулся он и пояснил: – Дорога к небу. И Аллах принимает души, ибо тело – это лишь оболочка, а там их ждут райские кущи, прощаются все грехи, и обретают они вечную жизнь.

      – Какая чушь, Густав! – качнул головой Карл. – Ведь…

      – Увы, мой юный друг, – усмехнулся тот. – Они живут и умирают с верой, и именно поэтому до сих пор не удается остановить сопротивление в Палестине, Иране и Афганистане. И именно поэтому существует «Аль-Каида», собственно, как и многие другие террористические организации, которых с каждым годом все больше. Меняются названия, появляются новые, а суть одна – фанатизм и убеждение, что, отдавая свою жизнь за Аллаха, они обретут бессмертие и благополучие на небесах… Уходим! – скомандовал он и пошел к стоявшему неподалеку армейскому джипу, – иначе нам тоже придется отправиться на тот свет, но в отличие от них мы знаем, что на этом все и закончится.

      Карл тоже увидел бегущую к горевшему дому толпу и поспешил за Густавом.

      Франция, Лион

      – Хочешь жить, молчи, – прошептал молодой мужчина, подошедший сзади к стоявшему около входа охраннику.

      В это же время в другом конце здания крепкий парень показал пистолет привставшему со стула охраннику и тихо сказал:

      – Мы просто возьмем камушек и уйдем. Веди себя правильно, и никто не пострадает.

      – Не думаю, что вы сможете взять алмаз, – проговорил охранник. – Он накрыт колпаком из пуленепробиваемого стекла. И если вы даже сумеете как-то добраться до камня, подняв его, вы включите систему, срабатывающую на закрытие…

      – Сиди тихо и не рыпайся! – перебил его налетчик.

      …Три выстрела одновременно ударили с трех сторон. Двое налетчиков с пистолетами и мужчина, подошедший к небольшому стеклянному колпаку величиной с половину арбуза, упали. Охранники выхватили оружие.

      – Тот, у колпака, – сверху крикнул мужчина со снайперской винтовкой в руках, – жив! Ему пуля пробила левое колено.

      – Двое других – трупы, – проговорил невысокий парень со снайперской винтовкой, стоящий слева от него.

      – Наконец-то хоть что-то, – подмигнул ему третий снайпер.

      – Надо оказать ему помощь, – присев около валявшегося рядом с тумбой с колпаком мужчиной, у которого из левого колена обильно шла кровь, заметил один из охранников.

      – Для прессы вы убили двоих, – предупредил первый снайпер и вытащил телефон.

      – В чем дело, Эндрю? – удивленно спросила вышедшая из комнаты в халате стройная женщина лет сорока.

      – В музее