Егерь. Александр Быченин

а соседки у меня донельзя сварливые. – На кота не наступи.

      В прихожей слабо светилась тускловатая панелька – я специально ее так настроил, дабы глаза не резала после полутемного коридора.

      – У тебя есть кот?! – восхитилась Маша и порхнула в комнату.

      Дожидаться, когда я зажгу в помещении свет, не стала. Напрасно, как незамедлительно показала практика. Буквально через секунду раздался дикий мяв, что-то грохнуло, и здоровенный рыжий кот сибирской породы вихрем пронесся мимо, едва не свалив меня с ног. Его утробному вою вторил тонкий девичий визг.

      – Петрович, блин! – в сердцах выругался я, нашарив наконец сенсор.

      Что ж, я думал, будет хуже. Из разрушений обнаружилось лишь перевернутое кресло да пара диванных подушек на полу. Все ясно, это Петрович, известный сибарит, ложе себе из них устроил, а так как длины в нем без малого метр (считая хвост), то оный хвост на подушках не поместился. Как раз на него незадачливая гостья и наступила, чем вызвала бурное негодование хозяина. Сама перепугалась, ясное дело. Хорошо хоть визжать перестала. Двери-то звуконепроницаемые, а вот окна я не закрываю по случаю жары. Как бы кто не услышал.

      – Испугалась? – елико возможно заботливо спросил я, аккуратно приобняв Машу за талию. – Давай пожалею.

      – Дурак! – притворно надулась девушка, но отстраняться не стала. – Я вообще-то кошек люблю, но у тебя зверюга жуткая… Думала, ногу мне располосует.

      – Не, Петрович себя контролирует, – вступился я за питомца. – Садись, показывай, где болит.

      – Вот. – Маша плюхнулась на диван и вытянула стройную ножку. – Прямо на икре.

      – Тут? – Я беззастенчиво распустил руки, однако возражений со стороны девушки не последовало.

      Она мечтательно зажмурилась и промурлыкала:

      – Ниже… Да, шалунишка, продолжай!..

      Я принялся нежно массировать икру, прошелся ладонью по коленке, рука моя скользнула по бедру выше, к срезу слегка задравшегося платьица… В мозгу вдруг вспыхнула отчетливая картинка: я резким движением переворачиваю девушку на живот, придавливаю всем телом, вгрызаюсь в холку и начинаю с утробным мявом огуливать размашистыми толчками…

      – Твою мать!

      – Что? – испуганно пролепетала Маша, поджав ноги.

      – Не обращай внимания, я сейчас. – Я вышел в прихожую и приглушил свет. – Так лучше, не находишь?

      Ну Петрович, ну сволочь похотливая! Вот я тебе ужо!

      – Лучше, – отозвалась девушка и подпустила в голос немного капризности: – Иди ко мне, сколько можно ждать?

      Я от приглашения отказываться не стал, прилег рядом и нашарил в полутьме ее губы. На вкус они оказались весьма недурны – сказалось молодое яблочное вино, которым мы не так давно угощались в баре. Я настолько увлекся приятным занятием, что совершенно не обратил внимания на легкий шорох кошачьих лап. Думать не хотелось ни о чем, разве что о девушке, лежащей рядом и активно участвующей в процессе. Руки мои вольничали вовсю, проникая в самые потаенные места, я чувствовал, как затвердели ее соски – тонкая ткань летней одежды в этом не помеха, и тем неожиданнее был облом: Маша вдруг отстранилась и прошептала:

      – Я не могу… Он смотрит!

      – Кто? – не сразу врубился я в ситуацию.

      Проследил за взглядом девушки. Все ясно.

      – Петрович, брысь, скотина! – рявкнул я, сопроводив слова мысленным броском подушки.

      Кот нехотя спрыгнул с подоконника и вальяжно прошествовал в кухню.

      – Порядок?

      Вместо ответа Маша закрыла глаза и потянулась ко мне. Однако идиллия продолжалась недолго: не успел я как следует заняться упругими холмиками с бугорками сосков, как она закусила губку и простонала:

      – Опять!.. Ну что же это такое?!

      Я сграбастал с пола ближайшую подушку и швырнул в окно. Бросок получился отменный: чертова Петровича буквально смело с подоконника, и он вывалился наружу с невнятным мявом.

      – Вот и все, – успокоил я Машу. – Продолжим?

      – Нет! – Она уперлась ладонями мне в грудь, оттолкнула и вскочила с дивана. – Ты зачем его выкинул?!

      – А чего он?! – не нашелся я, что ответить. – Сама же говорила, что мешает…

      – Дурак! Шестой этаж же!

      – Да не будет ему ничего. – До меня наконец дошло, что так расстроило девушку. – Это же Петрович!

      – Извини, но я так не могу! – отрезала Маша уже из прихожей.

      – Тебе свет включить?

      – Не надо, я босоножки нашла. Пока.

      Дождавшись прощального хлопка двери, я залез в бар и плеснул в стакан на два пальца виски. Холодильник снабдил меня пригоршней льда, и я во всеоружии устроился на диване. Уставился в окно, сосредоточился. Мысленно нарисовал портрет наглой рыжей морды и послал зов. Через пару минут послышался скрежет когтей по пенобетону, и над подоконником показалась сначала та самая наглая рыжая морда, а потом и весь кот целиком. Крупный сибиряк устроился рядом с чудом уцелевшим