Евреи ислама. Бернард Льюис

e ha de sentir lo que se dice?

      ¿Nunca se ha de decir lo que se siente?

Francisco de Quevedo

      – Твой дух быть должен мужествен? – О да!

      – Всегда ли ты слова его услышишь?

      И повторить решишься их всегда?

Франсиско де Кеведо, 1630

      Предисловие автора

      Изучая средневековую и новую еврейскую историю, так или иначе приходишь к заключению, что евреи в диаспоре могли преуспеть или хотя бы выжить лишь под эгидой одной из двух наследующих иудаизму религий – христианства или ислама. Целостную панораму еврейской истории или той ее части, которая представляет сколько-нибудь значительный интерес – от разрушения древних очагов еврейской жизни вплоть до воссоздания еврейского государства – мы наблюдаем либо в исламских, либо в христианских странах. Встречались также и поселения евреев в регионах, где доминировали иные религии и цивилизации – например, в Индии и Китае, но, при всей толерантности, преуспевание так и не стало уделом таких поселений. Евреи не участвовали сколько-нибудь заметным образом в жизни и культуре ни этих стран, ни еврейского народа в целом и не сформировали никакого значимого культурного наследия. В Индии лишь с появлением ислама стали обращать внимание на мелкие еврейские общины и позволили им играть какую-либо роль в окружающей жизни. При господстве индуизма, буддизма и других дальневосточных религий немногочисленных и пассивных евреев не преследовали и не превозносили – их просто не замечали. Иудаизм в индуистской Индии и в Китае омертвел. Арнольда Тойнби, использовавшего термин «окаменелость» для характеристики евреев и некоторых других сохранившихся от древности меньшинств, яростно критиковали, но, хотя этот термин в применении к бурлящей средневековой еврейской жизни на Ближнем Востоке, в Европе и обеих Америках действительно представляется нелепым, для изолированных, застывших еврейских общин Южной и Восточной Азии он не столь абсурден.

      Главные центры еврейской жизни и деятельности с эпохи раннего Средневековья всегда располагались в странах ислама или христианства. Вероятно, было в этих двух религиях нечто, что придавало активности евреям и чего не находилось в обществах, где доминировали индуизм, буддизм и прочие верования, к которым в наши дни мы, пожалуй, можем добавить коммунизм. Жизнь евреев под властью мусульман и христиан не всегда была безоблачной: их могли презирать и ненавидеть, унижать, преследовать и убивать, но только не игнорировать. Для христианства и ислама, то есть для христиан и мусульман, евреи и иудаизм представлялись неким вселенским явлением. О них знали. Они занимали действительно важное место в теологической и исторической картине мира. Хорошо это или плохо, но им придавали значение. Христиане даже приняли еврейское Священное Писание. Мусульмане, не заходя так далеко, все-таки признавали еврейское Писание в качестве искаженного рудимента истинного откровения. Как для христиан, так и для мусульман еврейская религия не являлась ни абсолютно чуждой, ни абсолютно абсурдной. Это была разновидность их собственной веры, разновидность ранняя, устаревшая. Христиане и мусульмане могли наказывать евреев за неприятие их окончательно истинной версии Божественного послания, но от еврея нельзя было отмахнуться как от приверженца какой-то мелкой секты или одного из многочисленных культов. А верующему человеку легче переносить преследования, чем пребывать в пренебрежительном забвении.

      Похоже, чтобы культурный симбиоз, а тем более взаимовлияние стали возможными, изначально требовались определенные предварительные условия, при которых в исламском мире появилось подобие того, что в современном западном мире называется иудео-христианской традицией. Вплоть до XX века, когда в жизни и евреев, и мусульман произошли кардинальные перемены, термин «иудео-исламская цивилизация» был не менее содержателен, чем «иудео-христианская цивилизация» для отражения аналогий в параллельно существующей культурной традиции.

      Насколько мне известно, термин «иудео-исламская» использовали только западные ученые. Ни евреи, ни мусульмане исламского мира этот термин никогда не принимали, поскольку никогда не рассматривали свои взаимоотношения с точки зрения симбиоза. Ныне термин имеет лишь исторический смысл, поскольку он не наполнен живым содержанием и никакой иудео-исламской традиции сейчас не существует. Традиция разрушена, ее носители ушли в изгнание или оказались в Израиле, где две ветви еврейского народа, евреи исламского мира и евреи христианского мира, вновь впервые за века борются за создание нового синтеза, основанного на их еврейской общности. Их столкновение в миниатюре воспроизводит противостояние двух цивилизаций их происхождения, христианства и ислама, так что объединение – задача непростая, а сама попытка объединения отчасти определяет и отчасти определяется параллельными усилиями, пока малоэффективными, по созданию новых и разнообразных симбиотических отношений между Израилем и окружающим его исламским миром.

      В своей работе я попытался проследить зарождение, расцвет и завершение иудео-исламской традиции, рассмотрев эти процессы на фоне как еврейской, так и исламской истории. В большинстве случаев и мест евреи христианского мира были единственной группой, исповедующей