Траурный поезд имени Джона Уилкса Бута/Уорнер Бразерс/MGM/NBC. Рэй Брэдбери

, черт возьми, с настоящим котлом, который вращает колеса. Мы не видели здесь паровоза пятьдесят лет!

      – Но я-то видел паровозы.

      – Нет, нет, этот особенный. Весь черный, с траурными лентами.

      – С траурными лентами? А ну-ка, черт возьми, выйдем посмотрим.

      И мы, черт возьми, вышли.

      На станции мы принялись всматриваться в пустынный рельсовый путь. Где-то вдали послышался скорбный плач, а над горизонтом показалось облако розового пара, уносимого прочь под заунывные звуки.

      Черный поезд выскользнул из сумеречной пелены холодного моросящего дождя.

      – В нем есть пассажиры? – спросил я.

      – Слышишь, плачут?

      – Господи, да. Отойди.

      Черный поезд, словно мрачная туча, плыл, окутанный развевающимся позади шлейфом дождя и призрачного пара.

      Из локомотива продолжали вырываться клубы дыма, в то время как паровоз тащил за собой печальную вереницу вагонов угольно-черного цвета, украшенных пучками траурных ленточек вдоль крыш, из-под которых слышался шепот белесого пара, а из окон доносился непрерывный плач.

      На стенке одного из вагонов было написано: «MGM».

      На другом я прочел: «Уорнер бразерс».

      На третьем и четвертом – «Парамаунт» и «RKO».

      На пятом – «NBC».

      Я похолодел с головы до пят. И обмер.

      Наконец мы с Марти двинулись вдоль проходящих мимо вагонов.

      Шуршали траурные ленты на крышах, а окна каждого вагона, казалось, были омыты дождем.

      Пока мы неслись вдоль поезда, из паровоза снова и снова доносился до нас скорбный плач, и из окон непрестанно слышались печальные стоны.

      Наконец мы дошли до последнего, самого мрачного вагона и остановились, завороженно глядя сквозь закапанное дождем большое окно.

      Внутри покоился длинный, черный как ночь гроб в окружении белых цветов.

      Я стоял, будто сраженный молнией, сердце сжалось, словно стиснутое в неумолимый кулак.

      – Боже! – вскричал я. – Ужас! У моей бабушки в большой книге с картинками был точно такой поезд, только без надписей по бокам вроде «MGM» или «Парамаунт».

      Дальше я не мог говорить, у меня перехватило дыхание.

      – Господи, – изумленно прошептал я. – Гроб в окне. Он там, в гробу. Боже мой, да, это он!

      Я закрыл глаза.

      – Это траурный поезд Авраама Линкольна!

      Откуда-то с другого конца черного как смоль поезда донесся еще один тихий вскрик. Траурные ленты всколыхнулись.

      По платформе вприпрыжку бежал какой-то человек, это был мой старый приятель, Элмер Грин, пресс-агент киностудии. Он с размаху налетел на меня и прокричал мне в лицо:

      – Эй, ну что, попался на удочку? Я тебе сейчас все покажу. Пойдем.

      Примечания