Синтонимы. Четвертый лишний. Медина Мирай

ушек подвели к кабинету. Дверь открыл мужчина в белой медицинской маске, халате и бахилах. Он не спешил принимать новую «пациентку» – для начала вынес труп предыдущей. Увидев тело несчастной, новая жертва зажмурилась, когда узнала в погибшей свою подругу.

      – Стойте, эту не трогать! – велел чей-то мужской голос из угла.

      Мужчина в маске подошел к наблюдательнице и грубо схватил ту за подбородок, впиваясь пальцами в ее нежную кожу. Она смотрела на него исподлобья. В глазах девушки не утихая пылал гнев.

      – Ну как тебе плоды наших трудов, Мар?

      Она не успела ответить: коридор огласил крик, и из-за угла появилась новая жертва экспериментов. Несчастная отчаянно брыкалась, пытаясь укусить своих будущих убийц, но со стороны все ее попытки спастись вызывали либо жалость, либо смех.

      Внезапно она замолчала, заметив свою ошарашенную ее появлением подругу.

      – Ненавижу тебя! Это все ты… Они погибли из-за тебя!

      Буйство девушки надоело врачам. В ярости один из них, попутно ругнувшись, ударил несчастную в живот, и та, издав глухой крик, сложилась пополам. Ей не дали упасть на пол – заломили руки за спину и под масками противно ухмыльнулись, наблюдая, как судорожно и жадно она хватала ртом воздух.

      – Ты… мне… лга-ла, – последние слова слетели с губ новой «пациентки» раньше, чем ее, лишенную воли, затащили в кабинет, чтобы, как и других, отправить на тот свет.

* * *

      Марвел вскочила с постели. Холодный пот стекал по ее лицу. Жар и мурашки терзали все тело. Она потянулась за таблетками и стаканом воды на тумбочке. Лекарство остудило ее, но страшные воспоминания не желали покидать разум. Чем больше она зарывала их в глубины подсознания, тем чаще кошмарные воспоминания являлись ей во снах.

      После холодного душа Марвел выпила чашку кофе. Больше в горло ничего не лезло. В легком халате она прошла в гостиную, осмотрела книжный стеллаж и достала старенький альбом. С первой же попытки нашла страницу с нужной фотографией: на ней Марвел была запечатлена с подругами. Одна из них, являвшаяся ей во сне, стояла с широкой улыбкой на лице и распущенными волосами, одетая в черную юбку-карандаш и рубашку. Она сжимала в объятьях свою подругу Марвел, тогда не допуская мысли, что умрет по ее вине.

      Раздался звонок. Нежданный гость.

      – Доброе утро. – Рика едва заметно улыбнулась.

      – Здравствуй. Проходи.

      Марвел заварила чай в гостиной и вскрыла новую упаковку со сладостями, молча приглашая младшую Красс расположиться в кресле у камина.

      – Что-то случилось? – спросила она гостью, поднеся к губам горячую фарфоровую чашку.

      – Вы выглядите уставшей, – Рика развернула конфету и отправила ее в рот, – будто не спали несколько ночей.

      – Все в порядке. Лучше расскажи, что случилось.

      Рика дожевала сладость и отпила немного чая. Жидкость обожгла ей язык.

      – Рейден улетел в Сноудонию вместе с Логаном.

      – Давно?

      – Вчера вечером. Он хочет спасти сестру Найси.

      Марвел поставила чашку на место и окинула Рику тяжелым взором уставших глаз.

      – Она находится в самом сердце «ПН». Чтобы проникнуть в организацию, нужно как минимум быть ее сотрудником. Рейдену опасно куда-либо идти. Ангела умирает, потому что ценой своей жизни спас его.

      Рика ощущала ответственность и вину за это. Некогда считая синтонима угрозой для всей своей семьи, она ошиблась так, как никогда в жизни.

      – Кстати, как продвигаются поиски Леса Мерцаний? – спросила она.

      – Никак. Прошла уже неделя, как они улетели, но до сих пор ничего нового.

      – Мисс Марвел, насколько я поняла, синтонимов, искусственно рожденных, должно быть четверо: Трой, Крэм и еще два человека. Ангела – естественно рожденный. Так кто же эти двое оставшихся?

      Марвел не собиралась отвечать на этот вопрос. Ответ мог привести к еще большим неприятностям, чем те, что уже произошли.

      – Я не знаю. Не удивлюсь, если они живут на другом конце света и ведут обычный образ жизни. И оно даже к лучшему.

      Рика задумалась: «Трою и Крэму по семнадцать лет. Получается, эксперименты проходили минимум семнадцать лет назад… Но Ангеле было пятнадцать, когда он познакомился с братьями. Значит ли это, что он не имеет к экспериментам никакого отношения?».

      – Что нам делать с Рейденом?

      – Нам? – Марвел мрачно уставилась на девушку. – Мне. Ты останешься здесь.

      – Но…

      – Никаких «но», иначе я обращусь к твоей маме с просьбой приставить к тебе охрану. Это слишком опасно. Ты понятия не имеешь, что представляет собой «ПН».

      – Вы правы, но мой брат…

      – Я сама займусь им, Рика.

      Марвел точно знала: ее запреты ничего не значат. Она боялась, что четырнадцатилетняя девушка рано или поздно узнает правду.

      «Она слишком умна и догадлива».

      – Думаю, тебе пора идти.

      Рика