Кто убийца?. Анна Грин

го против, чтобы сообщить мне, в чем дело…

      – Вам, мистер Рэймонд? – недоверчиво переспросил он и смерил меня холодным, пристальным взглядом, но, по-видимому, моя наружность успокоила его, так как он продолжил: – Собственно говоря, у меня нет никаких причин не доверять вам, тем более что я вовсе и не собирался делать тайны из цели своего посещения. Я пришел сообщить, что мистер Левенворт умер.

      – Левенворт? – воскликнул я, отступив на шаг.

      Левенворт с давних пор был клиентом нашей фирмы и, кроме того, считался ближайшим другом мистера Виллея.

      – Да, и не просто умер – его кто-то убил. Ему выстрелили в голову, когда он работал за письменным столом.

      – Убит? Выстрелом в голову? – переспросил я, не веря своим ушам.

      Веселый, жизнерадостный старик, который всего неделю назад был у нас в конторе, шутил со мной, поддразнивал и приглашал к себе, чтобы выбрать мне невесту, – убит!

      С недоверием взглянув на своего собеседника, я поинтересовался:

      – Когда? Как это произошло?

      – Сегодня ночью, по крайней мере мы так думаем; тело обнаружили только утром. Я личный секретарь мистера Левенворта и живу у него в доме. Это чудовищный удар, – прибавил он, – особенно для молодых девушек, его племянниц.

      – Да, это действительно ужасно. Мистер Виллей будет сражен горем.

      – Они совершенно одни… – продолжал он деловым тоном, составлявшим, как я потом заметил, его особенность. – Я говорю о племянницах покойного. Поскольку сегодня же должно начаться следствие по этому делу, то, конечно, было бы весьма желательно, чтобы на нем присутствовал какой-нибудь опытный в подобных делах человек. Дамы просили меня заехать к мистеру Виллею как к лучшему другу их покойного дяди и сообщить ему о том, что случилось. Они полагали, что он сразу же явится к ним. Но выясняется, что он в отъезде, так что я, право, не знаю, что и делать.

      – Хоть я и не знаком с этими дамами, – ответил я, – но если я могу оказаться им чем-то полезным, то, конечно, из уважения к их дяде…

      Секретарь при этих словах взглянул на меня так, что я оборвал фразу. Он нахмурился и, по– видимому, был не особенно доволен моим предложением, но, в конце концов, нерешительно проговорил:

      – Делать нечего… Не знаю, может быть, так будет лучше… Во всяком случае женщин нельзя оставлять одних, без всякой поддержки…

      – Хорошо, – перебил я его, – я приеду.

      Сев за стол, я быстро набросал телеграмму мистеру Виллею и, отдав нужные распоряжения, вышел вместе с секретарем на улицу.

      – Расскажите теперь подробно все, что вам известно об этом кошмарном происшествии, – обратился я к своему спутнику.

      – Все, что мне известно, можно описать в нескольких словах. Когда я вчера вечером простился со своим патроном, он, как и всегда, сидел за письменным столом. Сегодня утром я нашел его на том же месте и почти в том же положении, только с простреленной головой. Рана небольшая, в отверстие вошел бы разве что кончик мизинца, – стреляли, очевидно, из револьвера.

      – Когда вы вошли утром, он уже не подавал никаких признаков жизни?

      – Нет, он был мертв.

      – Ужасно! – лишь воскликнул я.

      Немного погодя я спросил:

      – Но разве это не могло быть самоубийством?

      – Нет, револьвер, из которого стреляли, до сих пор не найден.

      – Но ведь если мы имеем дело с убийством, то, чтобы на него решиться, нужен какой-то повод. Нет ли оснований предполагать, что оно совершено с целью ограбления?

      – Ни в коем случае. Все имущество в доме в целости и сохранности. Вообще этот случай – своего рода загадка.

      – Загадка?

      – Да, и пока неразрешимая.

      Я внимательно посмотрел на секретаря. Человек, живший в доме, где только что произошло таинственное убийство, не мог не интересовать меня. Но невыразительное, несколько простоватое лицо собеседника охладило мое любопытство; я вновь обратился к нему с вопросом:

      – Значит, племянницы мистера Левенворта очень взволнованы?

      – Разумеется, это же естественно, – ответил он.

      Не знаю, послужил ли тому причиной мой вопрос или нечто иное, но на лице моего спутника на мгновение появилось выражение, которое ясно дало мне понять, что в разговоре с ним лучше не затрагивать вопроса о дамах. Я никогда прежде их не видел, но слышал, что обе они очень образованны и вращаются в лучшем обществе. Сделанное мною открытие почему-то показалось мне неприятным. Заметив проезжавший мимо омнибус, я сказал секретарю:

      – Нам пора садиться, отложим разговор до более удобного времени.

      Действительно, говорить в омнибусе об убийстве Левенворта не было никакой возможности. Я воспользовался этим, чтобы восстановить в своей памяти все, что мне было известно о покойном. Мои сведения, впрочем, оказались весьма скудными. Я знал только, что он был очень богатым человеком, который недавно передал партнерам все свои дела и жил в свое удовольствие; что он