Ликвидация последствий отстрела негодяев. Василий Головачев

о на территории в два гектара стояли пять коттеджей и построек разного назначения, главным из которых был трёхэтажный особняк, не уступавший роскошным фасадом президентскому дворцу в Ново-Огарёво.

      Юрий Филиппович отметил это для себя, шагая от вертолёта к особняку в сопровождении четырёх телохранителей и задёргивая «молнию» куртки: несмотря на то что конец июня в этом году случился довольно жарким (температура воздуха днём поднималась до двадцати восьми градусов), по ночам было холодно, а сейчас шёл третий час ночи.

      У главного входа в коттедж президента ожидали несколько человек в камуфляже и без, в том числе полковник Гаранин, командующий силами специального назначения (ССО) Росгвардии.

      – Где он? – остановился Юрий Филиппович перед встречающими.

      – Внутри, – глухо сказал Гаранин.

      – Допросили?

      – Он… мёртв, – после паузы ответил полковник. Добавил торопливо: – Дрался до последнего, уговорить сдаться мы его не смогли.

      – Показывайте.

      Встречающие расступились, и президента провели в холл здания, а потом в кабинет Лавецкого.

      Кабинет был просторен и обставлен старинной мебелью, выглядевшей как настоящий антиквариат. В нём свободно разместились два кожаных дивана – чёрного и белого цвета, громадный стол из красного дерева с гнутыми ножками в форме медвежьих лап, шесть стульев, два кресла, спинки и сиденья которых были обтянуты материалом с красным ворсом, книжные шкафы, забитые рядами фолиантов с золотым и серебряным тиснением, и стеклянный шкаф с разными сувенирами.

      На стене за столом висел портрет президента России, выполненный в виде старинной иконы. Только в отличие от оригинала, полысевшего в свои пятьдесят два года, изображённый на полотне Кондратов имел роскошную седую шевелюру.

      Глянув на «себя», Юрий Филиппович невольно усмехнулся:

      – У меня и в молодости таких волос не было.

      Провожающие президента промолчали.

      Лавецкий лежал на чёрном диване глыбой серого бетона. На лице генерала так и сохранилось выражение удивления. Его прикрыли простынёй, из-под которой свешивалась окровавленная рука со скрюченными пальцами, доставая до пола.

      – Как это произошло? – поинтересовался Юрий Филиппович, удовлетворившись осмотром тела.

      Среди людей, набившихся в кабинет, прошло движение.

      Гаранин поискал кого-то глазами:

      – Майор…

      Из-за спин собравшихся вышел крупногабаритный мужчина с волевым лицом и серыми стальными глазами. Представился:

      – Майор Барсов, отряд ГОН…

      – Я помню, – перебил его президент. – Почему не взяли генерала живым?

      – Виноват, не получилось.

      К Барсову присоединился ещё один высокий, под метр девяносто пять, мужчина такой же комплекции, но гораздо старше, с бритой головой и серо-голубыми глазами, в которых стыли сдержанная сила, уверенность в себе и предостережение. Он являл собой пример человека, отвечающего за свои слова. Про таких обычно говорят: лучше быть в числе их друзей. Лицо мужчины хранило следы драки.

      – Калёнов, полковник ГРУ в отставке, – сказал он низким баритоном. – Это моя вина, Юрий Филиппович, я догнал генерала в подземном бункере, но не смог задержать мягко.

      – Лавецкий – мастер боя, – проговорил Гаранин с угрюмым сожалением. – В молодости был чемпионом России и Европы по боям без правил.

      Президент оценивающе оглядел фигуру Калёнова:

      – Я так понимаю, вы тоже занимались каким-то видом единоборств? Иначе не справились бы?

      – Всего лишь боевым самбо, – сдержанно повёл плечом бывший полковник.

      – Всего лишь, – усмехнулся Юрий Филиппович. – Мой предшественник тоже занимался борьбой, имел дан по дзюдо и мог за себя постоять. А я вот только в футбол бегаю. Ладно, потом расскажете подробнее, как всё было. Показывайте бункер.

      – Опасно, Юрий Филиппович… – проговорил Гаранин.

      – Показывайте.

      Его повели в подвал.

      Сопровождавшие – трое – остановились перед открытой металлической дверью толщиной в двадцать сантиметров. Первым в помещение за дверью вошёл Барсов, отодвинув мужчину в камуфляже. За ним шагнул телохранитель, затем президент, и все оказались в тесном помещении кубической формы с серыми бетонными стенами, одна из которых представляла собой вход в кабину лифта. Дверца лифта тоже была открыта. В остальных стенах на уровне груди человека виднелись отверстия диаметром в три сантиметра.

      Президент понял, что это отверстия для стрельбы из пулемётов. Покачал головой, представляя, что здесь творится во время стрельбы.

      – Лифт?

      – Так точно, Юрий Филиппович. Бункер находится на глубине ста метров, – сказал Гаранин.

      – Работает?

      – Так точно.

      – Поехали.

      – Лифт рассчитан всего на четверых человек.

      Президент