Портрет кавалера в голубом камзоле. Наталья Солнцева

      Рабочий Иван Тюнин, предки которого были крепостными у графов Шереметевых, ненавидел это поместье. Должно быть, еще его деды и прадеды гнули тут спину на господ, а теперь и ему приходится. Хотя и не рабская у него доля, все же живет он в жестокой бедности, трудится с утра до вечера, потом соленым обливается…

      Иван копал землю лопатой, – размеренно, привычно, отбрасывая грунт в сторону и углубляя яму рядом с фундаментом восточного флигеля, который требовалось укрепить. В перерывах бегал с жестяным ведром по воду к колодцу позади двора, пил, отдуваясь, плескал в серое от пыли лицо.

      Копать было тяжело. Лезвие лопаты натыкалось то на камни, то на ржавые железки, то на гнилые доски…

      – Мать честная! – воскликнул Иван, заглядывая в раскоп. – Кажись, могилка…

      Он отпрянул и перекрестился. Орудие его в самом деле разрушило трухлявый гробик, годящийся разве только для малолетнего ребеночка. В земле, между обломками гроба, желтели крохотные косточки.

      – Мать честная… – шепотом повторил рабочий и наклонился ниже.

      Среди косточек что-то блеснуло. Может, нательный крестик? Иван сунул заскорузлые пальцы в могилу, нащупал твердую круглую штуковину, достал и очистил от темного налета.

      – Кольцо… небось дорогущее…

      Кольцо было массивным, с каким-то знаком и гладким красным камнем в середине. Кто и зачем положил его в детский гробик? Вероятно, безутешная мать или скорбящий отец…

      Иван воровато оглянулся – нет ли кого поблизости – и сунул перстень в карман грязных холщовых штанов. Схватил лопату, поспешно зарыл косточки поглубже, бормоча под нос слова молитвы… словно прося прощения у маленького покойника.

      Вечером по дороге домой подошла к нему горбатая нищенка в жалких лохмотьях.

      – Тебе чего, старая? – окрысился Иван. – Копеечку подать? Нету… не заработал еще! Сам гол да бос…

      – Выбрось кольцо, Ванька! – злобно прошипела горбунья и погрозила ему клюкой.

      – Тю-ю… ты кто такая, чтобы мне указывать?

      – Выбрось кольцо в колодец позади усадьбы! Иначе сам туда нырнешь…

      – Пошла прочь!

      Только он замахнулся на нищенку, а ее уж и след простыл. Исчезла, будто растворилась в воздухе. Боязно стало Ивану, по телу дрожь прокатилась, аж зубы застучали. Откуда горбунья про кольцо узнала? Никак, подглядывала за ним, старая кляча?

      Всю ночь он ворочался на лежанке за печью, ломал голову, как бы повыгоднее сбыть драгоценную находку. А поутру отправился в Москву, к знаменитому скупщику краденого на Хитровом рынке.

      Тот долго вертел в руках кольцо, потирал затылок, думал.

      – Ладно, беру. Сколько просишь?

      Иван назвал баснословную, по его разумению, сумму. На удивление, скупщик не торговался и сразу выложил денежки. Не веря своему счастью, рабочий поспешил в трактир, – пить, закусывать, хвалиться неслыханной удачей.

      На следующий день перстень был продан почтенному господину по имени Максим Карлович Геппенер. У того глаза загорелись при виде вещицы…

      – Слыхал я, вы такими штуками интересуетесь. Решил шепнуть знакомому человечку.

      – Где взял? – спросил Геппенер у скупщика.

      – Один мужичонка в Останкине откопал. Там фундамент господской усадьбы укрепляют, он и нашел. Темный мужик, невежда…

      – Беру. Сколько?

      Барыга запросил втрое больше того, что заплатил Тюнину. Господин кивнул, рассчитался и, довольный, похлопал его по плечу.

      – Ты помалкивай, милейший, какую вещь в руках держал и кому продал. Понял?

      – Как не понять? Моя коммерция огласки не любит…

      – Вот и хорошо.

      Максим Геппенер был известным в Москве архитектором, выполнял муниципальные городские заказы. Тем же вечером, сидя в своем кабинете, он пристально рассматривал в лупу купленный перстень…

      Ночью ему не спалось. Он оделся и вышел прогуляться по пустынным улицам, освещенным газовыми фонарями. Из темной подворотни ему под ноги метнулась косматая старуха в лохмотьях, похожая на ведьму. И предупредила, чтобы он как можно скорее избавился от нового приобретения.

      Через пару дней на заднем дворе Останкинской усадьбы, в колодце, землекопы обнаружили труп Ивана Тюнина…

* * *Подмосковье. Деревня Черный Лог. Наше время.

      В январе, несмотря на холода и снежные заносы, Глория решилась на переезд в купленный накануне Нового года дом.

      Купчая была оформлена нотариусом фирмы «Зебрович и партнеры», которую основал ее покойный муж. Глория настояла, чтобы продавец получил полную стоимость дома, определенную экспертами по оценке недвижимости.

      – Ты должен взять эти деньги, Санта, – потребовала она. – Иначе сделка не состоится.

      Великан горячо протестовал, но Глория осталась неумолима.

      – Или