Леди Титаник. Наталья Александрова

ась здоровенная загорелая тетка, увешанная чемоданами и пакетами, как новогодняя елка игрушками.

      Увидев Леню, тетка бросилась на него с распростертыми объятиями, выронив всю свою поклажу на пол прихожей. Сумки и пакеты загрохотали, как горная лавина, и едва не погребли под собой любопытного песика породы чихуа-хуа, который не вовремя выскочил в коридор.

      – Ну, здравствуй, родненький! – завопила незнакомая тетка. – Чого ж ты бледненький-то такой? Да худенький? Не кормят тут вас, как есть не кормят! Ну, ничого, я тебя откормлю, будешь на человека похож! Я ж и сальца привезла, и перчиков…

      С этими словами тетка обхватила Леню и сжала его с такой силой, что у того перехватило дыхание.

      – Еле до вас добралась! – продолжала незнакомка. – Ну у вас у Питере и народ! Ну уж и народ! Ничого не скажут, ничого не присоветуют, как дикие какие-то! Вот у нас в городе Черноморске люди – как люди, чого ни спроси – все обскажут, все разобъяснят и до места за руку доведут!

      – Извините, – проговорил Леня, с трудом высвобождаясь из богатырских объятий, – а вы точно ко мне? Вы случайно квартиру не перепутали?

      – Как же ж? – заволновалась тетка. – Разве ж? Это же шестнадцатая квартира? Или что ж?

      – Шестнадцатая, – вынужден был признать Маркиз, – но только…

      – Ну так я ж тогда ничого не перепутала! – Тетка вздохнула с видимым облегчением. – Родненький ты мой! – И она с новой силой обхватила ускользнувшего было Леню.

      – Осторожно! – вскрикнул Маркиз, заметив внизу растерянно мечущегося песика. – Собаку не задавите!

      – Гы! – тетка уставилась на чихуа-хуа и пренебрежительно хмыкнула. – Разве ж то собака? Ее ж еле видать! Вот у нас в городе Черноморске собаки – так то собаки! Таки большущщи! Таки лохматы! Она как гавкнет, так с потолка ж штукатурка падает!

      – Я все-таки не понимаю. – Леня сделал еще одну попытку освободиться, но гостья удерживала его, как опытный омоновец, и чмокала в разные части лица пухлыми пунцовыми губами.

      – Ну какие ж вы тут все меленькие! – сюсюкала она. – Какие ж заморенные!

      – Да, вот у вас в городе Черноморске… – подсказал Леня.

      – А то ж! – тетка убежденно кивнула.

      – Так все-таки, – Леня оставил попытки вырваться и пытался теперь расслабиться и получить удовольствие, – так все-таки вы, я извиняюсь, кто?

      – Я – тетя! – сообщила могучая незнакомка, слегка отстранившись.

      – Ясно, что не дядя, – вполголоса пробормотал Маркиз.

      В это время со шкафа сорвался попугай Перришон, пролетел над прихожей на бреющем полете, как американский бомбардировщик над джунглями, и лихо гаркнул:

      – Тетя Ася пр-риехала!

      – Гы! – восхитилась гостья. – До чого ж птичка умная! Ну это ж надо!

      – Что, неужели умнее, чем у вас в городе Черноморске? – ехидно осведомился Маркиз.

      – Только я не тетя Ася, – сообщила незнакомка, обращаясь к попугаю, – я тетя Каля!

      И тут Леня все понял.

      За два дня до этого замечательного события Маркиз сидел на собственной кухне и пил кофе из большой кружки с нарисованным на ней пушистым черным котом. Кот на кружке внимательно наблюдал за ползущей по травинке божьей коровкой. Эта была самая любимая Ленина кружка, во-первых, потому что очень большая, а во-вторых, кот на ней получился почти точной копией Лениного любимого кота Аскольда. Сам оригинал сидел возле Лени на диванчике, распушив усы и посматривая вокруг изумрудными глазами.

      Маркиз заедал кофе вкуснейшими рогаликами с вареньем, которые только что собственноручно разогрел в микроволновке. На улице была отвратительная погода, дождь лил как из ведра. Только в Санкт-Петербурге случается такое ужасное лето!

      И Маркиз решил, что он имеет полное право слегка расслабиться и провести день дома по своему желанию. У него не было назначено на сегодня никаких важных дел, поэтому он встал поздно и все равно успел в ванную раньше, чем Лола.

      – Лолка, если тебя не будить, сколько ты, интересно, проспишь? – поинтересовался Леня, заглядывая в спальню боевой подруги.

      – Зачем вставать в такую ужасную погоду? – раздался Лолин голос из-под одеяла. – А впрочем, который час?

      – Четверть двенадцатого, – честно ответил Леня.

      – Что? – Лола выпрыгнула из кровати. – Ты нарочно, да? Я же просила разбудить меня не позже девяти! У меня куча дел!

      – Ну, проспал я, – рассердился Маркиз, – а если тебе так нужно, то поставила бы будильник!

      – Ты ведь прекрасно знаешь, что я не слышу будильника! – с упреком сказала Лола.

      – Конечно, если с вечера положить на него две подушки…

      В это время одна из подушек полетела ему в голову, и Маркиз счел за лучшее удалиться. В коридоре он чуть не вляпался в лужу, которую устроил Лолин ненаглядный Пу И – крошечный песик редкой мексиканской породы чихуа-хуа, в которого она вложила все недюжинные запасы нежности и любви, накопившиеся у бездетной женщины.