Жених со знаком качества, или Летняя форма надежды. Людмила Милевская

рямо у нас на глазах: бегут на рыбалку, на работу, на войну, в науку, в пивную, в гастроном, в политику и… к другим женщинам – что опасней всего. Мы, женщины, недоумеваем: зачем они бегут куда-то, когда мы так в них нуждаемся? Мы с болью в сердце хотим знать: зачем они суетятся, когда рождены любить нас, оберегать, холить, лелеять и восхищаться. Восхищаться, разумеется, только нами, своими женщинами…

      Почему они, эти мужчины, так плохо выполняют свое предназначение?

      Нераскрытая тайна, вечная загадка…

      Мои каждодневные упражнения по «Изучению мужчины» доказали: пока жив на планете хоть один подопытный экземпляр, надежда познать мужчину не умрет.

      Предлагаю вам летнюю форму надежды.

      Вместо пролога

      Тому, кто считает жизнь прекрасной, скажу: так будет не всегда. На самом деле жизнь невыносима. Особенно, когда подыхаешь от одиночества, страха и тоски. И уж совсем она злодейская штука, когда видишь перед собой бездыханное тело человека близкого и нужного как воздух. Вот когда реальность превращается в пытку: еще недавно хмурились эти брови, еще недавно пристально смотрели эти насмешливые глаза, и губы шевелились, выплевывая безжалостные фразы… и вот перед тобой труп.

      С незнакомым лицом. С деревянными руками и ногами. Труп!!! Безжизненное тело, равнодушное и чужое… Только что оно по-дружески ненавидело тебя, а теперь лежит безразличное и немое. И карой небесной именно в этот момент осознаешь то, чего не понимал раньше: тело это… Да-да, тело – человек, разве это не одно и то же? Это тело всегда было (было!) родным. Легкое подрагивание бровей, кривая улыбочка, нервные движения длинных и тонких пальцев, падающая на лоб прядь волос – все, на что я так безучастно взирал совсем недавно, сейчас, в эту трагическую минуту, составляет для меня наивысшую потребность. Разум сатанеет от горя, сердце заходится от боли, от жестокого осознания безобразной истины: губ этих и бровей не увижу уже никогда.

      Никогда!!! Никогда… Невозможно вдохнуть в бездыханное тело жизнь.

      Но есть истина и пострашней: виной тому я сам… Я, смирный, ленивый, законопослушный…

      Уму непостижимо, как со мной могло такое случиться? Совсем недавно жил (как все) обычной скучной жизнью: ел, спал, работал, изредка веселился, искал удовольствий, мог предсказать каждый свой шаг, лениво строил планы…

      Планы. Планы, планы, планы… Воистину золотые слова: расскажи Господу о своих планах, пусть Всевышний посмеется…

      Глава 1

      Из Парижа я вернулся в том самом настроении, в каком с оптимизмом взираешь лишь на веревку, желательно уже намыленную. Это был провал. Абсолютный провал.

      Абсолютный и позорный. Насмешил весь научный мир. Столп, заваленный мальчишкой.

      Я страдал. Душа – разрытая траншея, которую неизвестно когда зароют, потому что трубы все еще не подвезли и подвезут ли никто не знает. Что вдохновило меня на такое затейливое сравнение понятия не имею, но «душа – траншея» сказано очень точно. На конференции душу мою разворотили очень глубоко. Жить совсем не хотелось.

      Хотелось запереться в квартире, упасть на диван, на голову – подушку и забыться… Хотя бы на сутки.

      Однако отгородиться от внешнего мира диваном и подушкой не удалось. Первой позвонила мать. Непостижимым образом она всегда чует мою беду и, надо отметить, всегда невовремя дает о себе знать. Мать, как пчела на мед, летит на мои проблемы, чтобы лишний раз констатировать какое я ничтожество и как умна она, да заодно дать дельный совет, которым невозможно воспользоваться. Иными словами, мать никогда не упустит случая чтобы окончательно отравить мою жизнь. Я очень ее люблю, но за это порой ненавижу.

      – Роби, это ты?

      Боже, какой напор! А голос! Сколько в нем превосходства! Всего три слова, а собеседник буквально стерт с лица земли, но перед этим оскорблен и унижен. Так может разговаривать только моя мать.

      – Роби! Это ты?

      – Да, мама, это я.

      Безграничное удивление:

      – Ты?!!! Роби!!! Ты?!!! Неужели?!!!

      Я вспылил:

      – Да, мама, это я! Кто еще может отвечать из моей квартиры? Ты не забыла, твой сын живет один.

      – Не по моей вине, – мгновенно парировала мать. – Если бы ты слушал умных людей…

      (То есть ее.)

      – … то давно уже был бы счастлив, как это делает твоя сестра Кристина.

      Я испугался и поспешил сообщить:

      – Да-да, знаю, Кристя живет припеваючи со своим бизнесменом. Как сыр в масле катается. Просто устала от счастья, истомилась, о чем ты непрестанно поешь, не за этим ли ты и сейчас позвонила?

      – Звоню тебе, чтобы сказать: Роби, ты глупец и неотесанный мужлан, весь в своего папочку.

      Мать никогда не лезла за словом в карман; я решил помолчать. Тем более, что говорить вдвоем бесполезно.

      – Слава богу, Кристина удалась в меня, – тем временем уже радовалась мать. – Все в ней комильфо. Образованна…

      (Будто я неуч. Или доктор