Отжил ли Некрасов. Леонид Андреев

ы я его не перечитывал, а впечатления юности часто только мешают правильной критической оценке. Некрасов не был моею первой любовью и захватывал меня меньше, чем другие поэты, и менее всего захватывали меня его гражданские стихотворения[1]. Очень часто они казались мне неискренними, быть может, под давлением тех смутных и особенно сильных в своей неопределенности слухов о личности поэта, которые циркулировали тогда в обществе. Впоследствии я узнал цену этим слухам и понял, какую жестокую несправедливость оказало русское общество Некрасову, но избавиться от тяжелого и смутного подозрения к его «гражданской» искренности я не мог, о чем всегда сожалел и сожалею. Другие стихотворения Некрасова, не гражданские – нравились мне значительно больше, трогали меня глубоко своею искренней и тихой поэзией и нередко заучивались наизусть. В настоящее время Некрасов, как мне кажется, уважаем более, чем когда-нибудь, и менее, чем когда-нибудь, читаем.

      Примечания

      1

      …менее всего захватывали меня его гражданские стихотворения. – В попытке спасти от закрытия издаваемый им журнал «Современник» Н. А. Некрасов в 1866 г. на торжественном обеде обратился с приветственной одой к М. Н. Муравьеву – генерал-губернатору северо-западных губерний, жестоко подавившему восстание в Польше и назначенному председателем верховной комиссии по делу покушавшегося на Александра II Д. В. Каракозова. Это и некоторые другие выступления Н. А. Некрасова, вынужденные обстоятельствами и им же потом осуждавшиеся (напр., в стих. «Когда грозил неумолимый рок, // У лиры звук неверный исторгала // Моя рука…»), обличались и революционной эмиграцией (А. И. Герцен); они порождали у демократически настроенной учащейся молодежи подозрения относительно искренности «гражданской» поэзии Н. А. Некрасова вообще. Примечательно, что покаянные строки из стихотворения Н. А. Некрасова 1867 г. «Неизвестному другу» («За каплю крови общую с народом//Мои в

Примечания

1

…менее всего захватывали меня его гражданские стихотворения. – В попытке спасти от закрытия издаваемый им журнал «Современник» Н. А. Некрасов в 1866 г. на торжественном обеде обратился с приветственной одой к М. Н. Муравьеву – генерал-губернатору северо-западных губерний, жестоко подавившему восстание в Польше и назначенному председателем верховной комиссии по делу покушавшегося на Александра II Д. В. Каракозова. Это и некоторые другие выступления Н. А. Некрасова, вынужденные обстоятельствами и им же потом осуждавшиеся (напр., в стих. «Когда грозил неумолимый рок, // У лиры звук неверный исторгала // Моя рука…»), обличались и революционной эмиграцией (А. И. Герцен); они порождали у демократически настроенной учащейся молодежи подозрения относительно искренности «гражданской» поэзии Н. А. Некрасова вообще. Примечательно, что покаянные строки из стихотворения Н. А. Некрасова 1867 г. «Неизвестному другу» («За каплю крови общую с народом//Мои вины, о родина! прости!») стали темой для рассказа Андреева «Иностранец» (1902), воспевающего любовь к родине.

1

…менее всего захватывали меня его гражданские стихотворения. – В попытке спасти от закрытия издаваемый им журнал «Современник» Н. А. Некрасов в 1866 г. на торжественном обеде обратился с приветственной одой к М. Н. Муравьеву – генерал-губернатору северо-западных губерний, жестоко подавившему восстание в Польше и назначенному председателем верховной комиссии по делу покушавшегося на Александра II Д. В. Каракозова. Это и некоторые другие выступления Н. А. Некрасова, вынужденные обстоятельствами и им же потом осуждавшиеся (напр., в стих. «Когда грозил неумолимый рок, // У лиры звук неверный исторгала // Моя рука…»), обличались и революционной эмиграцией (А. И. Герцен); они порождали у демократически настроенной учащейся молодежи подозрения относительно искренности «гражданской» поэзии Н. А. Некрасова вообще. Примечательно, что покаянные строки из стихотворения Н. А. Некрасова 1867 г. «Неизвестному другу» («За каплю крови общую с народом//Мои вины, о родина! прости!») стали темой для рассказа Андреева «Иностранец» (1902), воспевающего любовь к родине.