Бойня №5. Курт Воннегут

службы)

      Автор –

      КУРТ ВОННЕГУТ,

      американец немецкого происхождения

      (четвертое поколение),

      который сейчас живет в прекрасных условиях

      на мысе Код

      (и слишком много курит).

      Очень давно

      он был американским пехотинцем

      (нестроевой службы)

      и, попав в плен,

      стал свидетелем бомбардировки

      немецкого города Дрездена

      («Флоренции на Эльбе»)

      и может об этом рассказать,

      потому что выжил.

      Этот роман

      отчасти написан

      в слегка телеграфически-шизофреническом стиле,

      как пишут

      на планете Тральфамадор,

      откуда появляются

      летающие блюдца.

      МИР

      Посвящается Мэри O’Xэйp и Герхарду Мюллеру

      Ревут быки, теленок мычит.

      Разбудили Христа-младенца,

      Но он молчит.

      1

      Почти все это произошло на самом деле. Во всяком случае, про войну тут почти все правда. Одного моего знакомого и в самом деле расстреляли в Дрездене за то, что он взял чужой чайник. Другой знакомый и в самом деле грозился, что перебьет всех своих личных врагов после войны при помощи наемных убийц. И так далее. Имена я все изменил.

      Я действительно ездил в Дрезден на Гуггенхеймовскую стипендию (благослови их Бог) в 1967 году. Город очень напоминал Дайтон, в штате Огайо, только больше площадей и скверов, чем в Дайтоне. Наверно, там, в земле, тонны искрошенных в труху человеческих костей.

      Ездил я туда со старым однополчанином, Бернардом В. О'Хэйром, и мы подружились с таксистом, который возил нас на бойню номер пять, куда нас, военнопленных, запирали на ночь. Звали таксиста Герхард Мюллер. Он нам рассказал, что побывал в плену у американцев. Мы его спросили, как живется при коммунистах, и он сказал, что сначала было плохо, потому что всем приходилось страшно много работать и не хватало ни еды, ни одежды, ни жилья. А теперь стало много лучше. У него уютная квартирка, дочь учится, получает отличное образование. Мать его сгорела во время бомбежки Дрездена. Такие дела.

      Он послал О’Хэйру открытку к Рождеству, и в ней было написано так:

      «Желаю Вам и Вашей семье, а также Вашему другу веселого Рождества и счастливого Нового года и надеюсь, что мы снова встретимся в мирном и свободном мире, в моем такси, если захочет случай».

      Мне очень нравится фраза «если захочет случай».

      Ужасно неохота рассказывать вам, чего мне стоила эта треклятая книжонка – сколько денег, времени, волнений. Когда я вернулся домой после Второй мировой войны, двадцать три года назад, я думал, что мне будет очень легко написать о разрушении Дрездена, потому что надо было только рассказать все, что я видал. И еще я думал, что выйдет высокохудожественное произведение или, во всяком случае, оно даст мне много денег, потому что тема такая важная.

      Но я никак не мог придумать нужные слова про Дрезден, во всяком случае, на целую книжку их не хватало. Да слова не приходят и теперь, когда я стал старым пердуном, с привычными воспоминаниями, с привычными сигаретами и взрослыми сыновьями.

      И я думаю: до чего бесполезны все мои воспоминания о Дрездене и все же до чего соблазнительно было писать о Дрездене. И у меня в голове вертится старая озорная песенка:

      Какой-то ученый доцент

      Сердился на свой инструмент:

      «Мне здоровье сорвал,

      Капитал промотал,

      А работать не хочешь, нахал!»

      И вспоминаю я еще одну песенку:

      Зовусь я Йон Йонсен,

      Мой дом – штат Висконсин,

      В лесу я работаю тут.

      Кого ни встречаю,

      Я всем отвечаю,

      Кто спросит:

      «А как вас зовут?»

      Зовусь я Йон Йонсен,

      Мой дом – штат Висконсин…

      И так далее, до бесконечности.

      Все эти годы знакомые меня часто спрашивали, над чем я работаю, и я обычно отвечал, что главная моя работа – книга о Дрездене.

      Так я ответил и Гаррисону Старру, кинорежиссеру, а он поднял брови и спросил:

      – Книга антивоенная?

      – Да, – сказал я, – похоже на то.

      – А знаете, что я говорю людям, когда слышу, что они пишут антивоенные книжки?

      – Не знаю. Что же вы им говорите, Гаррисон Старр?

      – Я им говорю: а почему бы вам вместо этого не написать антиледниковую книжку?

      Конечно, он хотел сказать, что войны всегда будут и что