Наш принцип. Александр Пономарёв

мая плечами, стал наблюдать за дымящимся двигателем.

      – Военный, у тебя вода-то есть с собой? Движок запорешь, – из кузова «Урала» на водителя насмешливо смотрел кареглазый Игорь Воеводин.

      Пацан-водитель, вжав шею в плечи, отрицательно покачал головой.

      – Понятно, смотри – враг не дремлет. Из-за тебя попадем под молотки, – продолжал Воеводин.

      Водитель, чуть не плача, переводил взгляд с одного лица на другое. Ему совсем не хотелось попадать под молотки. Но лица парней в камуфляжах источали равнодушие.

      – Ладно, не пугай пацана, – включился в разговор командир взвода, лейтенант Иван Андреев, – на, налей в систему, через пятнадцать минут Толстой-Юрт. Там зальешь воды во всю тару, какая есть. Понял? – сказал он, протягивая водителю канистру с водой.

      Водитель, подпрыгнув кочетом, кинулся исполнять команду. Вылив в движок всю канистру, он, виновато глядя на Воеводина, доложил лейтенанту: «Все, товарищ лейтенант, можем ехать».

      Андреев, убедившись, что все нормально, встал в кузове в полный рост и показал движением руки: «Все в порядке. Можем продолжать движение». Вообще-то у каждого старшего машины были радиостанции, но при движении в колонне ими не пользовались, доверяя больше дедовскому способу, потому что «духи» прослушивали радиоэфир и пасли все воинские колонны.

      Караван, подняв облако пыли, снова тронулся в путь.

      Всего полчаса назад колонна вышла из Ханкалы на Моздок, и вот непредвиденная остановка. Сколько еще их будет? Одному Богу известно.

      Сергей отвинтил крышечку фляжки и сделал пару глотков. Теплая вода неприятно защипала горло, и возникло такое впечатление, будто глотнул подогретого подсолнечного масла. «Да, – подумал Сергей, – Восток – дело тонкое. Прав был товарищ Сухов».

      Сергей закрыл глаза, уставшие от постоянного прищуривания, и воспоминания старой черно-белой кинолентой понеслись перед его глазами…

      Кто-то громко под ухом Сергея сказал: «Толстой-Юрт». Он открыл глаза. В кузове во весь рост стоял Андреев. Распорядившись насчет дисциплины и выставив двух бойцов в боевое охранение колонны, он громко сказал:

      – Стоянка пятнадцать минут, можно покурить и оправиться, – и уже тихонько Сергею: – Серый, ты посмотри тут. Я в кабину пересаживаюсь. Водитель дюже молодой, боюсь, что-нибудь наворочает.

      Сергей утвердительно кивнул головой, встал, разминая ноги и осматриваясь по сторонам. Толстой-Юрт – село небольшое, как будто вымерло, только недалеко в поле паслись отары овец. Ничем Толстой-Юрт не был примечателен, разве вот только тем, что он являл собой родину Аслана Масхадова.

      Молодой водитель, которого звали просто Сашка, научившись на своих ошибках, мухой метался между машиной и колодцем. Не набрал воды он разве что в рот.

      Сергей смотрел, как Игорь Воеводин, сидя на борту кузова, продолжал издеваться над водителем Сашкой.

      – А ты знаешь, – проникновенно говорил он Сашке, – что, если ты чего-нибудь накосячишь, наш командир может дать команду тебя расстрелять?

      – Как расстрелять? – хлопая белесыми ресницами, отвечал Сашка. – Я же свой.

      – Свой-то свой, да только мы с тобой на войне, дружище, прикажет – расстреляют. По законам военного времени. Только я в тебя нипочем стрелять не стану. Я к тебе привык.

      – Да я здесь затем же, зачем и вы! – чуть не плача, умолял его Сашка.

      – Я все понимаю! – поймав водителя на крючок и улыбаясь одними глазами, продолжал Воеводин. – Но у нас отряд милиции особого – понимаешь? – особого назначения. Мы тут знаешь какие серьезные задачи выполняли? А ты! Водила из мобильного отряда, да тут вашего брата знаешь сколько? Плюнь – и в водилу попадешь. Одним больше, одним меньше. Какая разница? Никто даже не заметит. Спишут на боевые.

      Ребята в кузове посмеивались, пряча улыбки в воротники, но тут раздалась спасительная для Сашки команда: «По машинам!» Водитель, выдохнув, кинулся в кабину и завел движок.

      Караван, подняв облако пыли, вновь отправился в путь.

      Сергей повторно отвинтил крышечку и глотнул из фляжки. Нет, это невыносимо. Ощущение было таким, как будто выпил расплавленного сапожного клея.

      – Товарищ капитан, глотни свеженькой. Только сейчас набрал, – Сергею протягивал баклажку с водой молоденький сержант Петька Кулемин.

      Сергей глотнул прохладной влаги, и, как обычно, тут же его поры раскрылись, и по лицу, по телу предательскими струйками потек едкий соленый пот. Сергей благодарно кивнул Кулемину, еще раз вспомнив героя фильма «Белое солнце пустыни»…

      Двигатель зачихал по-стариковски, машина начала дергаться рывками. Сергей приоткрыл сначала правый, затем левый глаз. На него недоуменно смотрел сержант.

      – Обычное дело, – ответил Сергей на его немой вопрос.

      – Чего? – не расслышал тот.

      – Я говорю – обычное дело: движку кислорода не хватает. Перевал.

      – А, понятно, – закивал в ответ Кулемин, – та-арищ капитан, может, водички прохладненькой? Осталась