Перевернутая реальность – Простить, чтобы выжить. Елена Минькина

а в волнении ждала УЗИ. Месяц назад ее ребенку поставили страшный диагноз.

      Наконец, докторша закончила осмотр.

      – Я вас поздравляю! Сердце малышки абсолютно здоровое! Видите, всего за месяц полностью ушел порок сердца, не совместимый с жизнью. Чудеса случаются. Я рада за вас!

      – Спасибо, доктор, – заулыбалась счастливая Кира.

      – Единственное, что мы должны с вами решить, это проблема с кровью. У вас отрицательный резус, поэтому возник резус-конфликт между вами и ребенком. Но это сейчас решается очень легко. Всего один укол, и вы будете в порядке.

      – Резус-фактор? Я даже не знала, что он отрицательный, – растерянно проговорила Кира.

      – Это потому что вы никогда не ходили по врачам. Лежите, не надо вставать. Я сделаю вам укол, это не больно. Следующий осмотр через месяц.

      – Этот укол надо будет делать еще раз?

      – Нет, достаточно одного.

      После укола случилась беда: Кира забыла, кто она такая. Эта беда, которую ничто не предвещало, обрушилась на нее прямо в кабинете врача. Кира отчетливо помнила, что беременна, но напрочь забыла собственное имя. Больше того, из головы совершенно вылетело, замужем она или одинока, вдова или разведенная, есть у нее дети или нет. Кира не знала ни своего роста, ни своего веса, ни цвета своих глаз. Ей не были известны день ее рождения и возраст. Точно могла определить цвет листьев на деревьях, но была совершенно не способна вспомнить, блондинка она или брюнетка. В общих чертах Кира осознавала, что находится у врача, но не имела понятия, где была до этого.

      «Господи, что же со мной происходит?» – мысленно запаниковала она.

      – Валентина Сергеевна, с вами все в порядке? – склонилась к ней докторша.

      – Да… то есть нет…

      Кира лежала неподвижно, не имея желания и не в силах двинуться с места. Ее слух отчетливо воспринимал доносящиеся извне звуки: шаги людей по коридору, дыхание гинеколога, пение птиц за окном, шум моторов, шарканье подошв и стук каблучков по асфальту… Шарканье и стук стихали, как только по улице возобновлялось движение машин.

      На долю секунды в голову закралась безумная мысль, что она мертва. В этот момент доктор, которая всего несколько секунд назад разговаривала с ней, посмотрела на нее почти ласково.

      – Вы забыли, кто вы?

      Кира поняла, что жива.

      – Откуда вы знаете? – осторожно поинтересовалась она.

      – Валентина Сергеевна, – улыбнулась врач, – когда я делала вам укол, вы потеряли сознание, а когда пришли в себя, ваше состояние вернулось к вам.

      – Мое состояние?!

      – Да. Вы больны, и врачи пока не могут вам помочь. Да и в вашем положении никакие лекарства прописывать вам нельзя, чтобы не навредить ребенку. За дверью вас ждет муж. Он и объяснит вам все. Не волнуйтесь, берегите себя.

      «Ага, есть муж. Значит, все в порядке», – подумала Кира и закрыла глаза.

      – Сохраняйте спокойствие, – прошептала доктор. – Это у вас не впервые. Ваш муж все вам расскажет.

      Женщина-гинеколог ничего не сказала Кире ни о возрасте, ни о состоянии ее здоровья. И голос у нее был равнодушный, с дежурными успокаивающими нотками.

      Кира попыталась мысленно помочь себе: «Не паникуй. Через несколько минут появится муж, и все встанет на свои места».

      – А это нормально, когда человек ничего о себе не помнит? – обратилась Кира к докторше.

      Не получив ответа, она задумалась над смыслом своего вопроса.

      «Как можно ухватиться за самое главное, чтобы хоть что-нибудь вспомнить, если я не знаю этого самого главного? Нет, неправда, кое-что знаю. И даже не кое-что, а многое. Просто надо найти ниточку, за которую необходимо зацепиться, и тогда размотается весь клубок. Эта ниточка – муж. Сейчас все прояснится».

      Очень хотелось разрыдаться, но Кира понимала, как это будет глупо выглядеть в глазах доктора.

      «Не впадай в панику», – несколько раз повторила она в мыслях, обращаясь к себе. Но это мало успокаивало, и волнение нарастало. «Итак, я точно живу в России, говорю по-русски. Но какой сейчас день, месяц, год, наконец, – затрудняюсь сказать. Не знаю, в какой семье жила, кто мои родители, какая температура за окном. Помню таблицу умножения, умею читать».

      Кира, как за соломинку, хваталась за мысль: «Без паники! Все в порядке. Я в безопасности!» Она погладила свой живот и почувствовала, как шевельнулся внутри ребенок. Тот факт, что она много знает и помнит, взбодрил ее и внушил уверенность, что было бы нелогично хранить в голове столько информации и не вспомнить, в конце концов, такой пустяк, как собственное имя.

      «Конечно, я вспомню его. А потом и все остальное. Это всего лишь вопрос времени».

      Доктор сунула ей под нос медицинскую карту.

      – Валентина Сергеевна, вот ваши документы. Вам сорок восемь лет, вы замужем, беременны, рожать будете в сентябре. Ребенок, девочка, развивается нормально…

      – Какие сейчас месяц и число? – перебила ее Кира.

      – Пятнадцатое