Выйти замуж за принца. Лана Капризная

секретарь гоблин.

      – Ну, разумеется, нет! – возмутилась Фея. – Какой же родитель в своем уме назовет ребенка Золушкой?!

      – Ну почему же…, – потянул гоблин.

      Фея в изумлении уставилась на своего секретаря. Точнее, на его плешивую макушку, едва торчащую из-за бюро.

      – Ах да! – спохватилась Фея – Твою младшую сестру назвали Падальщицей…

      – Отличное имя для дочери и сестры воинов! – самодовольно воскликнул гоблин-секретарь. – Верной помощнице на поле брани. И после оной.

      – Ты прав, Грязнопалый, – с нажимом согласилась Фея.

      – Госпожа. – в ответ почтительно проскрипел секретарь и как можно незаметнее потер длинные уродливые пальцы о камзол.

      Фея поерзала в кресле, устраиваясь поудобнее, и снова начала:

      – Золушка была прелестным ребенком. – сделала паузу и покосилась на бюро. – Но, разумеется, тогда ее так не звали.

      Перо послушно царапало пергамент. Фея успокоилась и продолжила:

      – Как только графу д’Шампольону сообщили, что его высокородная супруга готовится произвести на свет их первого законного ребенка, он сразу же отправил гонца за мной…

      – А не слишком ли возомнил себя граф, приглашая в крестные госпожу Фею? – перебил секретарь-гоблин.

      – Обычный граф схлопотал бы за это чесотку на ближайшие лет пятьдесят, – согласилась Фея. – Но это был необычный граф. Глава прославленного имперского рода, чьи владения перешли королевству Аквилония, после той кровопролитной восьмилетней войны с империей.

      – Хм-м, – все еще сомневалось бюро.

      – А его высокородная супруга, – невольно выпрямившись в кресле, торжественно провозгласила Фея, – была не кто-нибудь, а урожденная принцесса де ла Рошмарироз!

      Бюро отмалчивалось. Фея сдалась.

      – Про самого графа д’Шампольона поговаривали, что дед его был побочным сыном великого императора. Как и его прадед. – Фея сделала многозначительную паузу. – И прапрадед.

      – Да уж, за восемьдесят лет правления великий император настрогал себе батальон наследников, – с сарказмом проскрипело бюро.

      – Завистливые сплетни всегда окружают удачливых, – назидательно сказала Фея. – А род д’Шампольонов был удачлив, богат и влиятелен.

      – Пока их венценосный родственничек не откупился графскими владениями от более удачливого монарха, – забулькало от смеха бюро.

      Фея глубоко вздохнула и явно сосчитала про себя до десяти.

      – Так, на чем там я остановилась?

      – Непростой граф д’Шампольон отправил гонца к госпоже Фее, как только узнал, что его высокородная супруга, урожденная принцесса, соизволила разродиться его первым законным ребенком.

      Фея поморщилась.

      – Вычеркни «непростой» и припиши «с достоинством разродиться от сиятельного бремени».

      Гоблин понимающе хрюкнул и взялся за перо.

      – Гонец графа д’Шампольона – монсеньер де Бульон – прибыл в мою скромную целомудренную обитель в сопровождении блестящей свиты благородных всадников и учтивых оруженосцев. Я со всем почтением и восторженной радостью отнеслась к приглашению стать Крестной Феей ребенка столь знатных родителей.

* * *

      Фея стояла посреди пышного будуара и нетерпеливо ожидала, пока камеристка закончит шнуровать ее корсет.

      – Ай! Милая, вы что, удушить меня хотите?

      – Простите, госпожа, – раскрасневшись от натуги, прошептала девушка.

      – Так чего он хочет, этот де Бульон? – пристукивая вышитой домашней туфлей, спросила Фея у дворецкого.

      Рослый малый, многочисленные достоинства которого эффектно облегали шелковые кюлоты и ливрея, богато украшенная золочеными позументами и аксельбантами, оторвался от созерцания себя в зеркале и перевел взгляд на формирующуюся фигуру хозяйки.

      – Его сеньор, граф д’Шампольон, просит госпожу Фею стать крестной его первенца.

      – Будущего графа д’Шампольон? – чуть сдавленно уточнила она.

      – Возможно.

      – Что значит «возможно»? – даже через шнуровку удивилась Фея. – Кто там у них родился, неведомая зверушка?

      – У них там, собственно, еще никто не родился, – с фамильярной улыбкой, близкой к хозяйке персоны, уточнил красавец-дворецкий.

      – И что же, я должна мчаться в графский замок, и вместе с прислугой дожидаться окончания родов?! – возмутилась Фея.

      – Туже? – с натугой прошептала камеристка.

      – Достаточно, – мельком осмотрев себя в зеркале, решила Фея. – Тут не та ситуация, чтобы чересчур стараться, – она развернулась к дворецкому. – А если родиться двойня? На двойную работу я не согласна!

      – Монсеньер де Бульон почтительно передал слова графа д’Шампольона: доктор со всей уверенностью предположил – ребенок будет в единственном экземпляре.

      – Доктор? – скептически приподняла брови Фея. – Зеленое