Дневник моего исчезновения. Камилла Гребе

– протяжный горестный стон. Местные говорят, что это привидение, и хоть я и не верю в духов и прочую ерунду, но на всякий случай избегаю этой дороги после наступления темноты.

      Я подняла глаза на верхушки елей. Высоченные деревья заслоняли небо и круглую молочно-белую луну.

      Кенни тянул меня за руку. В пластиковом пакете позвякивали бутылки. Я чувствовала запах его сигареты, смешанный с запахами прелой листвы и мокрой земли. В паре метров позади пробирался через высокую траву Андерс, насвистывая популярную песенку.

      – Черт бы тебя побрал, Малин! – дернул мою руку Кенни.

      – Что?

      – Ты тащишься, как черепаха. Даже моя мамаша ходит быстрее. Ты что, уже нажралась?

      Кенни несправедлив. Его мамаша весила не меньше двухсот килограммов и, насколько мне известно, перемещалась исключительно от дивана к туалету, да и эта дорога давалась ей с трудом.

      – Заткнись, – ответила я, но шутливым тоном, чтобы он, не дай бог, не решил, что я его не уважаю.

      Мы встречались всего две недели. Помимо обязательного тисканья в его кровати, вонявшей собакой, мы примеряли на себя разные роли. Он – роль доминантного, остроумного (часто за мой счет) и порой меланхоличного эгоиста. Я – послушной, жертвенной, щедрой, восторженной и готовой развлекать его, когда он в депрессии, девушки.

      Моя влюбленность в Кенни была такой пылкой и страстной, что физически меня изнуряла. Но, несмотря на усталость, я хотела все время проводить рядом с ним. Словно боялась, что он окажется сном, видением, плодом моего юношеского воображения и исчезнет, стоит мне проснуться.

      Казалось, что обступавшие нас ели стояли тут с сотворения мира. Землю вокруг стволов укутывал мягкий мох, с низких ветвей у самой земли свисали серые пряди старой хвои. Где-то в отдалении послышался хруст сучка.

      – Что это? – взвизгнула я.

      – Привидение! – театральным шепотом произнес Андерс у меня за спиной. – Оно пришло за тобой. – Он изобразил завывания.

      – Черт, не пугай ее! – зашипел на него Кенни, у которого внезапно проснулся инстинкт защитника.

      Я захихикала, споткнулась о корень и чуть не упала, но теплая рука Кенни пришла мне на помощь. Бутылки в пакете звякнули, когда он попытался удержать меня от падения.

      От этого жеста у меня внутри разлилось тепло.

      Лес становился реже, ели расступились, открывая поляну с древним захоронением. Груда камней в лунном свете напоминала гигантского кита, выброшенного на берег и поросшего мхом и папоротниками, колышущимися на ветру.

      Вдали виднелась Змеиная гора.

      – Уф, – выдохнула я. – Нельзя было, что ли, выпить у кого-нибудь дома? Зачем тащиться в лес в такую холодрыгу?

      – Я тебя согрею, – ухмыльнулся Кенни.

      Он притянул меня к себе, и в его дыхании я почувствовала запах пива и табака. Мне хотелось отвернуться, но я заставила себя стоять смирно и смотреть ему в глаза, как того требует мой статус девушки Кенни.

      Продолжая насвистывать, Андерс присел на один из круглых камней и достал пиво. Потом зажег сигарету.

      – Я думал, ты хотела услышать плач адского ребенка.

      – Я не верю в привидения, – сказала я, садясь рядом, – только придурки в них верят.

      – Половина Урмберга верят в него, – возразил Андерс и открыл бутылку.

      – Вот и я о том же.

      Мой комментарий его рассмешил. Кенни нас не слушал. Он вообще редко слушал, что я говорю, а если и слушал, то краем уха. Он сел рядом и схватил меня рукой за задницу. Засунул ледяной палец за пояс штанов. Потом сунул мне в рот сигарету. Я послушно сделала затяжку, запрокинула голову и, глядя на полную луну, выдохнула облачко дыма.

      В лесной тишине был отчетливо слышен каждый звук: шорох ветра в папоротниках, глухой стук невидимых пальцев о землю, зловещее уханье какой-то птицы.

      Кенни протянул мне пиво.

      Я сделала глоток горького холодного напитка и всмотрелась в темноту между деревьями. Если кто-то там прятался, мы не смогли бы его увидеть. Кто-нибудь мог без проблем подкрасться и расстрелять нас, как стреляют в оленей у кормушки. На поляне в свете луны нас было видно лучше, чем рыбок в аквариуме.

      Но только кому в Урмберге понадобилось бы нас убивать?

      Здесь никогда ничего не происходит. Вот почему люди выдумывают истории с привидениями – чтобы не помереть от скуки.

      Рыгнув, Кенни открыл второе пиво. Повернулся и поцеловал меня взасос. Язык у него был холодный. Я ощутила вкус пива у него во рту.

      – Хватит лизаться! – хмыкнул Андерс и тоже рыгнул. Громко, не стесняясь. Отрыжка прозвучала словно вопрос, на который он ждал ответа.

      Его комментарий только раззадорил Кенни, который теперь подсунул руку мне под куртку, нашел грудь и крепко сжал.

      Я прижалась к нему и провела языком по его острым верхним зубам.

      Андерс резко вскочил. Я оторвалась от Кенни.

      – В чем дело?

      – Я