Соляной столп. Мария Николаева

над нею.

      Сама я уже не верю

      Ни в прочность сухой травы,

      Ни в крепость ее корней,

      Ни в силу сыпучей земли.

      …Но и в тишину не верю…

      И чуть подтянувшись к краю,

      Я вижу: там ходят люди,

      Ногами пыль поднимая.

      И мне она ест глаза.

      Но я не умею плакать

      И не умею звать.

(Без даты)

      Стекло запотело?

      «Ах ты, ночь…»

(Сергей Есенин)

      Стекло запотело?

      Небо мутнеет?

      Гаснут мои глаза?

            Как нестерпимо желты эти стены!

            Холоден скользкий пол.

      Кто-то здесь есть?

      Что он сказал?

      Как он сюда вошел?

      В Бога не верю,

      истин не знаю.

      Что от меня – ему?

            Снова беспамятство – черная яма.

            Жарок тяжелый лоб.

      Кто-то здесь есть!

      Как Вас зовут?

      Кто Вы?

      Скажите – кто?

(Без даты)

      Последний год (1988 = 16 лет)

      Устанешь страдать

      Устанешь страдать –

            непременно отчаешься.

      Уйдешь в облака –

            на всю жизнь потеряешься,

      Закроешь, забудешь, сотрешь.

      Да что же ты мечешься,

            что же ты маешься,

      Будто конца ее ждешь.

      Нет-нет –

            это прошлое светится в памяти.

      Нет –

            это слова ужасающей давности, –

      Уйди, отвернись, отмахнись.

      Да что же ты плачешь,

            чего ж ты метаешься,

      Что же ты падаешь вниз?

      Привыкни к глазам

            умоляюще-ласковым

      И к голосу,

            льющему песни напрасные.

      Уймись, успокойся, сдержись.

      Так что же ты медлишь

            к порогу направиться?

      Что же ты хочешь? – скажи.

(8 янв. 1988)

      Что с тобой стало от рукоплесканий?

      Что с тобой стало от рукоплесканий?

      Выжить посмела на плахе сцены.

      Но видела – только один и смог

      Из теплого зала – в озноб дорог,

      Но слышала – в спину того, кто ушел:

      «Ветер холодный, укройся плащом».

      Молча откланялась,

      Ночью – отплакала.

(4 фев. 1988)

      Плакала музыке в такт

      Плакала музыке в такт

      Все у меня не так,

      Все у меня не то

      В этот тяжелый год.

            Руки с колен – ко сну,

            А чистоту на суд:

            Пела заре не в тон

            И не о том, не о том.

      Падала на кровать:

      Только бы спать, спать.

      Душно от горьких книг,

      Все не о том и в них.

            Шепотом тихим в дверь:

            «Солнцу не верь, не верь,

            День для тебя – чужой,

            Свет по тебе – ножом».

      В форточку свежий снег.

      Письма пишу не те,

      Да и не тем, не тем,

      А те, кто нужен – где?

            Дымная пустота.

            Все у меня не так,

            Все у меня не то

            В этот последний год.

(18 фев. 1988)

      От нашей кормы

      От нашей кормы

      До последней корчмы –

      Вода.

            От этой зимы

            До счастливой весны –

            Года.

      От жалкой свечи

      Голубые лучи –

      Ручьи.

            До последней ночи

            Миллионы кончин

            Других.

(20 фев. 1988)

      Отними меня у зимы

      Отними меня у зимы

      Обними меня – и усни.

      А наутро студеные сны

      Незакрытым окном объясни.

      Мороз моих рук,

      Озноб моих губ,

      Сердца