Огненные дороги Геона. Игорь Чужин

рядом с дорогой.

      Ассасины спешились и начали расседлывать коней. Возницы поставили телеги в ряд и тоже выпрягли лошадей из телег.

      – Все, остаемся здесь на ночь, – отдал команду седой ассасин. – Сегодня даже сам дьявол не заставит меня сдвинуться с места. В этом лесу могут жить только мокрицы и афры. Фарух, выстави дозоры и займись едой.

      Высокий воин со шрамом на щеке, кивнув, повиновался. Двое воинов ушли в дозор, а остальные приступили к обустройству лагеря.

      – Ахмед, старая образина, ты куда подевался? – закричал командир отряда.

      – Я здесь, уважаемый Мераб, – откликнулся хромой старик в старой чалме.

      – Как там пленный, не подох еще?

      – Живой, слава Всевышнему, но он очень плох и, наверное, скоро умрет.

      – Умрет, говоришь? Тогда светлейший Фархад тебя на кол посадит, а не этого хумана.

      – Все в руках Всевышнего! Я делал все, что мог. На этом хумане места живого нет, нога сломана и гниет, он весь обгорел. Здесь видящая нужна, а не простой лекарь.

      – Ладно, успокойся. Пойдем посмотрим на твоего подопечного.

      Мераб с лекарем подошли к последней телеге. Ахмед откинул рогожу, под которой лежал раненый пленник. На них пахнуло смрадом разлагающегося мяса, и Мераб невольно отшатнулся.

      – Ты что это, старый козел, совсем с ума сошел? – заговорил сквозь зубы седой ассасин, схватив старика за горло. – Живой, говоришь? Хуман давно сдох и протух, его черви уже едят, а ты мне голову морочишь.

      – Господин, он живой, – засипел Ахмед. – Я хуману специально ногу разрезал, чтобы гной выходил, а черви рану чистят.

      – Черви рану чистят? Тебя самого сейчас черви жрать будут, если ты эту дохлятину из каравана не выкинешь. Ты заразу в отряд притащить хочешь? В этом аду любая царапина гниет, нам только чумы не хватало. Бери Назима, оттащите труп подальше от лагеря и бросьте в канаву.

      – Господин, меня визирь на кол посадит, если я к нему хумана не привезу, вы же сами только что сказали, – взмолился лекарь.

      – Мне плевать, что он с тобой сделает, – зарычал воин. – Нам еще две недели по лесу тащиться, покуда к горам не выйдем. Кругом дикари и зверье хищное, мы сами подохнуть можем в любую минуту, а ты покойника мне предлагаешь на горбу таскать?

      – Нет, господин, я только хотел… – начал лекарь.

      – Назим, помоги этому идиоту, – прервал оправдания старика Мераб и пошел в сторону костра.

      Воины вновь впрягли лошадь, и телега, поскрипывая колесами, затряслась по дороге в сторону оврага.

      – Стоп, приехали, – сказал лекарь и остановил лошадь. – Бери его за плечи, а я возьму за ноги.

      – Тяжелый, зараза, – произнес Назим, сбросив труп в овраг. – Ахмед, выбрасывай все барахло из телеги, я эту дрянь больше не повезу.

      Старик выкинул из телеги подстилку и рогожу, которой был накрыт хуман, и телега отправилась назад в лагерь.

* * *

      Скрип тележных колес стих за поворотом, и в лесу воцарилась первозданная тишина, только шум капели и крики птиц раздавались в глубине леса. В кустах послышался треск сломанной ветки, и из них высунулась синяя клыкастая рожа. Рожа повела бульдожьим носом и чихнула. Следом за головой из кустов появился и весь здоровенный шак в рваной одежде. Шак, принюхавшись, быстро направился на запах разложения в сторону оврага.

      Первый остановился на краю оврага и посмотрел вниз. На дне промоины возле ручья лежало изломанное тело человека. Шак быстро спустился вниз, хватаясь за ветки кустов, растущих на склоне оврага. Человек лежал лицом вниз и не подавал признаков жизни. Первый осторожно перевернул тело на спину и заплакал. Перед ним лежал его хозяин Ингар, который был для Первого единственным родным существом на всем белом свете. Шак разорвал лохмотья на груди Ингара и приложил к ней ухо. Даже звериный слух Первого не сразу уловил слабое биение сердца. Тук-тук, тук-тук – прерывисто стучало сердце дорогого для него человека.

      Шак оторвал кусок своей рубахи и, намочив его в ручье, стал протирать лицо хозяина. Вода смочила потрескавшиеся губы, и изо рта Ингара раздался хрип. Первый положил голову хозяина себе на колени и начал капля за каплей вливать воду ему в рот. Ингар поперхнулся, но начал глотать воду. Дыхание раненого стало шумным и прерывистым, тело начали сотрясать рвотные позывы. Шак повернул Ингара на бок, и на траву из желудка хозяина хлынула черная струя. Первый несколько раз поил Ингара, но каждый раз вода выливалась обратно из его рта. Наконец рвота прекратилась, и хозяин затих. Шак взвалил тело человека себе на спину и отправился в глубину леса.

      Глава 1

      Я ВСЕ-ТАКИ ВЫЖИЛ

      Небольшое стадо оленей вышло на берег лесного ручья на водопой. Старый самец стоял на берегу и вслушивался в звуки леса, стараясь обнаружить опасность. Две молодые оленихи с тремя маленькими оленятами пили воду из ручья, доверив свою безопасность самцу. В лесу треснула ветка, и самец, сорвавшись с места, бросился вниз, увлекая свое стадо на другую сторону ручья. Все олени благополучно выскочили на