Пожар Латинского проспекта. Часть 3. Андрей Жеребнёв

луги в области культуры и литературы, и медалью Маяковского.

      Чем дело кончилось

      Часть явно лишняя. Необязательная для прочтенья —

      Всё меньше про Любовь здесь будет красного словца,

      Всё больше эпизодов Ушаковского происхожденья

      По памяти, по ходу дела до бесславного конца.

      – Ну, видишь, как она сказала: «Не тереби мою душу». Значит, тоже она на тебя подзапала! – рассуждал Слава, теребя баранку руля.

      Мы ехали смотреть сруб. Втроём – Джон прижимал меня на сиденье с правой стороны. Деревянный сруб, что нужно было стильно облагородить внутри, «надыбали» благодаря объявлению: людей зацепила именно ссылка на камин – его тоже требовалось положить внутри. Правда, во время первого знакомства в офисе, куда Слава с Женьком ввалились прямо в рабочих комбинезонах («Да пусть видят, что мы сами работаем»), чем немало удивили солидного собеседника, я здорово «лоханулся»: брёвна за угловым камином надо вырубать до половины и проложить в этом месте огнеупорную кладку. Дерево ведь – пожарная, прежде всего, безопасность! А я хотел отделаться лишь жаростойкой гипсоплитой и воздушной, в пятнадцать сантиметров, прослойкой, – Гаврила! Да и дружбаны мои замялись несколько с вопросом о сделанных ими объектах: «Вот, в «Кловере» – это, вот, через дорогу от вас, только что сделали целый этаж – «Империя инков»… Сходите, если что, посмотрите… Вот». Но мы чем-то боссу приглянулись – как раз, возможно, неискушённостью, – и он дал нам координаты сруба: «Съездите, посмотрите».

      Ехали. С самого почти утра. Временами вьюжного, но больше – раскисающего. Хотя порой и солнышко выглядывало.

      Накануне думали, решали успеть во второй половине дня вчерашнего, но я отговорил: «Куда – на ночь-то глядя? Сядем где-нибудь там – в лесу, и будем куковать! Да и там толком ничего не посмотрим – темнеть уже будет» (у меня ведь вечером был танцпол). «Плохо, – прозорливо покачал головой Слава, – плохо, что и работу, и друзей ты задвигаешь на задний план. Но, – смилостивился он, – ладно!.. Завтра, тогда, с утреца тронемся».

      И я готов был его за то крепко обнять: «Ура-Ура!»

      Заснеженный лес встретил нас за городом.

      – Ну, ты её ещё не подтянул?..

      – Блин, Слава! – скрывал улыбку я. – Кто про что, а кот про сало!

      – Нет, ну так, а что? Ходишь, ходишь на эти танцы – без толку: только время теряешь!

      И Джон кивнул в довольном согласии.

      – Там чу-й-ства, понимаешь: чуйства! Высокие. Не те там совсем отношения. И она – не девочка для утех!

      – Да кто бы она ни была – хоть королева! А это что – не чувства? – в сердцах негодовал Слава. – Это – высшее их проявление, это – высшая их степень! Секс – это высшая стадия любви. Всё к этому, в конце концов, ведёт. Каждым касанием, каждой клеточкой своего тела, с каждой капелькой пота она передаёт тебе в этот момент свою информацию… Ту информацию, которую ты никогда, – Слава очертил воздух воздетым кверху указательным пальцем, – и нигде больше не получишь! Ни в каких разговорах, ни в каких там танцах!.. А потом уж – можно и стихи писать. У людей-то – так, а у тебя почему-то всё наоборот!

      – Так, а он, по ходу, к этому и не стремится, – выдал Джон.

      Натурально: «сдал»!

      – Слава, – миролюбиво сбавлял обороты я, – чего ты разошёлся, пуще трактора своего? Такое дело: не даёт – не даёт моя партнёрша, пока мне информации с капельками пота своего – никак! Ча-ча-ча пока только и перебиваюсь – до пасадобля ещё никак не дошли.

      – ?..

      – Ну, ча-ча-ча – это флирт, далее, по латинской программе, румба – любовь, а потом уж пасадобль – это вот как раз то, о чём ты… Ну-ка, Женёк, подкинь ручку из бардачка!.. Это чего – чек? Можно позаимствовать?

      Два минуса – в один плюс: уж коли так сложилось! Славно Слава на перо попал! Напросился, называется.

      – Слухайте:

      Какие славные слова сказал мне Слава,

      Затронув струны потаённые моей души:

      «Кто б ни была то – королева иль шалава:

      Сначала переспи, потом стихи пиши!»

      Парни от души рассмеялись.

      – Да, – повёл головой Слава, – при всех твоих косяках – имеешь ты право жить!

      Спасибо, друг, – даровал жизнь всё-таки! Только мы в лес-то ещё не приехали.

      – Ты про какие такие косяки, Слава?

      – Ну, что бухаешь ты. Слушай, я вот всё думаю. – Слава глядел на дорогу. – Вот, если бы ты не буха́л – был бы ты такой же жизнерадостный?

      Не давал, видно, покоя этот вопрос серьёзный тому пытливому уму!..

      – Я сейчас что – выпивши? Трезв, как стеклу-ушко!.. Не знаю, Слава. В какие-то моменты водка меня и выручала, но вообще-то – я сам это прекрасно знаю! – бросать пить надо напрочь! Окончательно! Не пил же совсем, когда на танцы начал ходить, – даже и забыл вовсе!.. Сам я знаю, – тяжело вздохнул я, – всё мне эта пьянка перечёркивает, всё! Все мои беды и напасти – от неё.

      – Вот