Дневник чужих грехов. Татьяна Полякова

и буквами название «Жизнь», и ниже, чуть мельче: «Дневник женщины».

      Я подошла, взяла в руки увесистый том. Только начала листать, как рядом оказалась продавец, женщина лет пятидесяти, короткая стрижка, внимательный взгляд.

      – Это второй том, – кивнула она на книгу в моих руках. – Первый вышел почти год назад.

      – Да, я знаю, – ответила я.

      – Невероятно, правда? – приглядываясь ко мне, продолжила женщина.

      – Что? – увлекшись своими мыслями, спросила я с некоторой заминкой. – Вы имеете в виду ее популярность?

      – И это тоже. Человек день за днем рассказывает о своей жизни, о каких-то, на первый взгляд, незначительных событиях, а в результате перед нами целая эпоха. Удивительно, как ей это удалось? Обычной женщине с заурядной жизнью…

      – Ну, жизнь в прошлом веке была чрезвычайно насыщена событиями, – усмехнулась я.

      – Да, но ведь она пишет о себе, о соседях, о жизни в небольшом селе… казалось бы, кому это может быть интересно?

      – Люди любят подглядывать в замочную скважину, – вновь усмехнулась я.

      – Думаете, поэтому? Обычное любопытство, что там у соседей? А по мне, эта книга просто завораживает…

      – Меня-то уж точно, – ответила я и, кивнув женщине, направилась к кассе. – Как расходится второй том? – спросила я девушку-кассира.

      – Отлично, – сказала она. – Вы знаете, что весной выйдет третья книга?

      – Да, читала в интернете.

      Расплатившись, я сунула книгу под мышку, отказавшись от предложенного пакета, и пошла к перрону.

      Электричка уже стояла на седьмом пути. Дорога до нужной мне станции займет полчаса, первая остановка на маршруте. У нее даже названия не было, станция I, именно так обозначали ее на карте. То же самое было написано на будке стрелочника рядом с платформой. За последние тридцать лет в этом смысле ничего не изменилось.

      Мое место было возле окна, вагон быстро заполняли пассажиры, вечер пятницы, после трудовой недели народ возвращается из города домой, в районные города и поселки, их на маршруте два десятка.

      Я привычно окинула взглядом пассажиров в поисках знакомых. Никого. Значит, кое-какие изменения все же произошли, раньше на нашей станции выходило немало народу, особенно вечером в пятницу. В те уже далекие времена до села проще всего было добраться электричкой. Автомобильная дорога была, но такая скверная, что ею без острой нужды предпочитали не пользоваться. От станции I еще два километра мне предстояло идти пешком. Два километра по здешним меркам – пустяк, но теперь, должно быть, иначе. Может, дорогу привели в порядок?

      Еще раз окинув взглядом попутчиков и не обнаружив знакомых лиц, я принялась листать только что купленную книгу. Девушка, сидящая рядом, снисходительно улыбаясь, заметила:

      – От этой книги все с ума посходили.

      – У меня личный интерес, – ответила я.

      – В каком смысле?

      – Марта, что писала эти дневники, близкая подруга моей бабки.

      – Да вы что? – помолчав немного, сказала девушка. – Серьезно?

      – Еще как.

      – И здесь рассказывается о вашей бабушке?

      – Не только. Здесь, по сути, вся история нашего семейства.

      – Здорово. Наверное, очень интересно читать об этом.

      Я пожала плечами, подумав с усмешкой: «Интересно – не совсем подходящее слово».

      Девушка продолжила говорить, а я время от времени кивала, держа на коленях книгу, открытую на пятой странице. Первая запись в дневнике начиналась так: «Сегодня рано утром пришла Агнес». Агнес – имя моей бабки. Прочитав предыдущую книгу дневников Марты, помнится, я задалась вопросом: о ком она? О жизни Марты или все-таки о моей бабке? В самом деле, ответить на этот вопрос совсем не просто, уж очень крепко переплелись их судьбы. Одна немыслима без другой, женская дружба длиной в шестьдесят лет.

      – Извините, мне выходить, – прервала я монолог соседки, услышав объявление по громкой связи, убрала книгу в сумку и направилась к выходу.

      Вслед за мной шла девушка лет двадцати с небольшим. Пока электричка тормозила, мы стояли в тамбуре напротив друг друга. Девушка не обращала на меня внимания, а я пыталась обнаружить в ее лице знакомые черты. Чья-то родственница, которую я видела еще ребенком? Чужие дети растут быстро. Проще было спросить, к кому она едет, но делать этого я не стала.

      Девушка хмурилась, нервно поглядывая в окно. Вряд ли ее порадует мое любопытство. К тому же далеко не всех жителей села я знаю. Времена все-таки изменились.

      На перрон мы вышли вдвоем. Девушка достала мобильный, шагая чуть впереди меня. Свет из будки стрелочника навевал мысли о долгих странствиях и домашнем уюте. На руке девушки поблескивали золотые часы, на которые я невольно обратила внимание: браслет на пружинах, такие были в моде лет пятьдесят назад. Странно вдруг их увидеть, у моей бабки были такие же, лежали в шкатулке в секретере, что стоял в спальне. Интересно, они все еще там?

      – Мама, я на станции, –