Русские поэты XIX века: Хрестоматия. Отсутствует

УХА

      «Соседушка, мой свет!

      Пожалуйста, покушай». —

      «Соседушка, я сыт по горло». – «Нужды нет,

      Еще тарелочку; послушай:

      Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!» —

      «Я три тарелки съел». – «И полно, что за счеты

      Лишь стало бы охоты, —

      А то во здравье: ешь до дна!

      Что за уха! Да как жирна:

      Как будто янтарем подернулась она.

      Потешь же, миленький дружочек!

      Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек!

      Еще хоть ложечку! Да кланяйся, жена!»

      Так потчевал сосед Демьян соседа Фоку

      И не давал ему ни отдыху, ни сроку;

      А с Фоки уж давно катился градом пот.

      Однако же еще тарелку он берет,

      Сбирается с последней силой

      И – очищает всю. «Вот друга я люблю! —

      Вскричал Демьян: – зато уж чванных не терплю.

      Ну, скушай же еще тарелочку, мой милый!»

      Тут бедный Фока мой,

      Как ни любил уху, но от беды такой,

      Схватя в охапку

      Кушак и шапку,

      Скорей без памяти домой —

      и с той поры к Демьяну ни ногой.

      Писатель, счастлив ты, коль дар прямой имеешь;

      Но если помолчать во-время не умеешь

      И ближнего ушей ты не жалеешь,

      То ведай, что твои и проза и стихи

      Тошнее будут всем Демьяновой ухи.

      1813

      МАРТЫШКА И ОЧКИ

      Мартышка к старости слаба глазами стала;

      А у людей она слыхала,

      Что это зло еще не так большой руки:

      Лишь стоит завести Очки.

      Очков с полдюжины себе она достала;

      Вертит Очками так и сяк:

      То к темю их прижмет, то их на хвост нанижет,

      То их понюхает, то их полижет;

      Очки не действуют никак.

      «Тьфу пропасть! – говорит она: – и тот дурак,

      Кто слушает людских тех врак:

      Все про Очки лишь мне налгали;

      А проку на волос нет в них».

      Мартышка тут с досады и с печали

      О камень так хватила их,

      Что только брызги засверкали.

      К несчастью, то ж бывает у людей:

      Как ни полезна вещь, – цены не зная ей,

      Невежда про нее свой толк все к худу клонит;

      А ежели невежда познатней,

      Так он её еще и гонит.

      1815

      ТРИШКИН КАФТАН

      У Тришки на локтях кафтан продрался.

      Что долго думать тут?

      Он за иглу принялся:

      По четверти обрезал рукавов —

      И локти заплатал. Кафтан опять готов;

      Лишь на четверть голее руки стали.

      Да что до этого печали?

      Однако же смеется Тришке всяк,

      А Тришка говорит: «Так я же не дурак,

      И ту беду поправлю:

      Длиннее прежнего я рукава наставлю».

      О, Тришка малый не простой!

      Обрезал фалды он и полы,

      Наставил рукава, и весел Тришка мой,

      Хоть носит он кафтан такой,

      Которого длиннее и камзолы.

      Таким же образом, видал я, иногда

      Иные господа,

      Запутавши