Не шутите с боссом!. Матильда Старр

у совсем ни в чем, честное слово!

      – Ни в чем? А терроризм не хотите ли? Явиться на общественное мероприятие с муляжом пистолета, это, знаете…

      Было видно, что наша беседа тяготит стража порядка. Впрочем, в этой обстановке все должно тяготить. Грязно-серые стены, безжизненные лампы дневного света, духота – такая, что несчастному вентилятору с нею никак не справиться, хоть он и гудит на пределе своих возможностей…

      – Но пистолет же не настоящий, – пыталась я выступить в защиту «террориста», – игрушечный, обычный водяной пистолет…

      Ну почему они тут не понимают самых простых вещей!

      – Если его достать и помахать, кто будет там разбираться, настоящий он или нет? Паника, толчея, человеческие жертвы… Идите-идите, девушка, не мешайте работать!

      Час от часу не легче! Ну почему они тут не понимают элементарных вещей!

      – Какие человеческие жертвы? Да и не мог он его достать, он вообще не знал, что этот пистолет у него был. Это я его подложила.

      – Так-так… А вот это уже интереснее! Может быть, и вы у нас как соучастница пойдете, – нахмурился дядечка в форме, и его усы, похожие на двух мохнатых гусениц, недовольно встопорщились.

      Э, нет! Я же вовсе не это имела в виду!

      – Да какая соучастница, откуда соучастница? И никакой это не муляж, а обычная игрушка. В «Детском мире» покупали. Это брата моего, Ваньки, – сказала я и осеклась. А ну как еще и его соучастником сделают. – Пожалуйста, я вас умоляю, Вячеслав Павлович ни в чем не виноват, отпустите же его!

      Дядечка покопался в бумагах:

      – Как же ни в чем? Вот у нас еще написано: «при задержанном найден белый порошок, упакованный в полиэтиленовые пакеты. Общая масса – двадцать два грамма». Так что пока экспертиза, что там за пакеты, что за порошок…

      Я схватилась за голову. От ужаса слезы моментально высохли.

      – Да это мука обыкновенная!

      – А вам откуда знать?

      – Но это же я… Я ее в пакеты рассыпала и в портфель ему подложила.

      Теперь он смотрел на меня так, будто подозревал во всех преступлениях, которые совершались на его участке в этом году.

      – И зачем же вы все это сделали?

      – Чтобы разыграть… Но мы у себя в офисе разыграть хотели… И предположить не могли, что охранника унесет пить чай именно в тот момент, когда Вячеслав Павлович пойдет на эту дурацкую выставку, – я вздохнула, – встречаться с потенциальными партнерами. Хотя, наверное, о партнерах уже можно забыть… Они видели, как его в наручниках из здания выводят.

      В очередной раз озвучив, причиной каких неприятностей стала, я снова разревелась.

      – А ты ему вообще-то кто?

      – Никто. Секретарь. Похоже, уже бывший.

      Полицейский задумчиво пожевал своих гусениц под носом, и у меня в сердце затеплилась надежда.

      Пауза слегка затягивалась, и тут в мою измученную переживаниями голову пришла гениальная мысль. Я раскрыла сумочку и судорожно стала в ней копаться. Как раз сегодня получила аванс. Не бог весть какая сумма, но все-таки! Судя по тому, как этот дядечка выглядит, ему и она не помешает. Одной рукой я вцепилась в деньги, не вытаскивая их из сумки, а другой рукой – в саму сумку.

      – Может быть, я дам вам взятку?

      – Что-о-о? – поперхнулся полицейский. Его глаза стали круглыми-круглыми, а брови полезли на лоб.

      – Ну, взятку, деньги, понимаете?

      – Понимаю, – нахмурился он. – Знаешь, какая это статья?

      Ох ты ж черт… Кажется, еще хуже сделала. Я замотала головой: откуда мне знать статьи, а он сказал:

      – Ничего страшного, что не знаешь. Незнание закона не освобождает…

      Понятия не имею, откуда еще в моем организме оставалась жидкость для слез, но они снова потекли по щекам.

      – Тогда сажайте меня, – сказала я, протянув ему обе руки уже без денег, запястьями вперед. – Это же я во всем виновата. А его, пожалуйста, выпустите.

      Что-то похожее на жалость промелькнуло в глазах стража порядка, он сказал:

      – Выпустим, выпустим, не переживай.

      Но я ему уже не верила и буркнула:

      – Когда, лет через десять? – Слезы куда-то делись, и я повысила голос: – Ну уж нет. Арестовывайте меня!

      – Да вот сейчас и выпустим, – он посмотрел на допотопные часы, висевшие на стене. – Уже скоро. Неужели ты всерьез думаешь, что мы преступника от жертвы розыгрыша не отличим? Вот такое представление у населения о работниках полиции?

      Что? Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять сказанное.

      – Так вы его и собирались отпустить? – ахнула я.

      – Конечно.

      – А что ж вы мне битый час голову морочите? – Теперь уже у меня появились кое-какие претензии к правоохранительным органам.

      – А это, красавица, чтобы ты раз и навсегда запомнила: с терроризмом шутки плохи.

      Ну, это я уж точно запомню. Намертво! Однако,