Потерять и обрести. Бертрис Смолл

гарнизоны на такой большой территории, заселенной в основном англоязычными американцами и дикими краснокожими. Даже говорящие по-французски креолы, живущие в Новом Орлеане, скорее американцы, чем французы. Кроме того, они считают своим тот режим, который называют исконно французским, то есть признают короля, свергнутого революцией, которая и привела к власти Наполеона. Если бы император был уверен, что сможет забрать американское золото, но при том сохранить американские территории, он, вне всякого сомнения, сделал бы это. Однако такой уверенности у него не было, причем как раз потому, что он хорошо помнил, чем закончилась война Англии против американцев.

      – Черт меня побери! – воскликнул министр. – Вы не попали в самое яблочко, сэр!

      – Я типичный американец, милорд, и многие у нас думают именно так.

      – Клянусь Господом, янки, вы мне нравитесь, – с улыбкой сказал лорд Палмерстон. – Подозреваю, что вместе мы сможем горы своротить. К тому же вы уже успели многого добиться… – Он взял графин и наполнил бокал гостя. – Кстати, позвольте поздравить вас с избранием в члены клуба «Уайтс». – Лорд снова улыбнулся. – Такого, как вы, там еще не видели. Американец, зарабатывающий на жизнь собственными руками!..

      – Да уж, – усмехнулся в ответ Джаред, которому все больше нравилось чувство юмора собеседника. – Я понимаю, что очень немногих американцев принимали в члены этого сакрального заповедника английской аристократии.

      Палмерстон рассмеялся.

      – Так и есть, янки! Вы наверняка понимаете и то, что членство в этом клубе является главным богатством некоторых истинных джентльменов. Многие из них кругом в долгах и не могут самостоятельно заработать даже на карманные расходы, но считаются уважаемыми людьми. У вас, должно быть, имеются весьма влиятельные друзья, янки, если вы попали в «Уайтс».

      – Я попал туда только потому, что вы этого хотели, милорд. И я думаю, нам не стоит подшучивать друг над другом. Между прочим, меня зовут Джаред, а не янки.

      – А меня – Генри, а не милорд. Что ж, Джаред, коль скоро у нас все получилось… Полагаю, ты сможешь наладить здесь, в Лондоне, отношения с весьма нужными людьми. Однако вместе нас должны видеть только при наличии очевидных для всех и вполне безобидных причин для встречи. Очень хорошо, что мы познакомились через твоего кузена сэра Ричарда Данхема. Кстати, потом у тебя может возникнуть надобность в каких-либо светских контактах. Я имею в виду возможное наследование Виндсонга.

      – И конечно же, – сухо заметил Джаред, – причиной может быть мой толстый кошелек.

      – Совершенно верно. Его толщину с благоговением отметили мамаши всех юных девиц, достаточно оперившихся для дебюта в этом сезоне, – с ухмылкой согласился лорд Палмерстон.

      – О боже, это не подойдет. Боюсь, я сильно разочарую этих мамаш, Генри. Я слишком привык к наслаждениям холостяцкой жизни, чтобы так просто с ней расстаться. Интрижка с опытной женщиной – это пожалуйста, но жениться… Зачем? Нет уж, слуга покорный!

      – Насколько