Отель с темными окнами (сборник). Николай Леонов

ушел, либо еще не появлялся. Вот почему он был так удивлен, когда, придя в кабинет в начале восьмого, застал там Станислава. С минуту Гуров молча стоял на пороге, умиляясь открывшейся картиной. Крячко лежал на узеньком диванчике возле окна, положив под щеку обе ладони. Старый китель прикрывал ноги, под головой лежал вещмешок. Солнечные лучи пробивались сквозь пыльное окно и скользили по лицу, отчего улыбка на лице Стаса выглядела удивительно безмятежной. Лев еще пару минут наслаждался зрелищем, затем прикрыл за собой дверь и громко выкрикнул:

      – Подъем!

      – Что? Где? – Крячко подскочил на диване. – Я не сплю!

      – Вижу, как ты не спишь, – заулыбался Гуров. – Просыпайся, бездельник, утро на дворе.

      – Который час? – Стас потер ладонями лицо, пытаясь прогнать сон.

      – Восьми еще нет. Так что разгуливайся побыстрее, пока рабочий день не начался, имею полное право тебя поэксплуатировать.

      – Гуров, совесть имей, я двое суток практически без сна, какая может быть эксплуатация? – простонал Крячко. – Лучше бы кофейку другу сварганил. А еще лучше, если бы с булочками. Жрать охота, аж живот сводит.

      – Жрать будешь, когда столовая откроется. Сейчас поблизости ни одного открытого магазина нет. А кофейком побалую. Только вчера свежую банку принес. Может, и печенюшки какие-никакие отыщутся. Сходи умойся, пока народ подтягиваться не начал.

      Крячко вернул старый китель в шкаф и вышел из кабинета. Пока он ходил, Лев вскипятил чайник, наполнил чашки кипятком и выставил на стол банку кофе, сахарницу и блюдце, в котором сиротливо лежали три овсяных печенья.

      – Запах одуряющий, – вернувшись в кабинет и вдыхая носом воздух, похвалил Крячко. – Молока нет? Жаль, с молоком вкуснее.

      – Не привередничай, Стас. Пей, что дают. – Гуров забрал со стола одну из чашек, уселся за свой стол и, сделав первый глоток, похвалил: – Прекрасный кофе, и никакого молока не нужно.

      – О чем поговорить хотел? – набивая рот печеньем, напомнил Крячко. – Про свою неизвестную в чемодане?

      – Про нее, Стас, про кого же еще? Проблема у меня, и довольно серьезная.

      – Никак не определите, кто она по паспорту?

      – Угадал. Столько сил на это убили, столько времени, а результат нулевой.

      – Слыхал. Ребята в отделе говорили. Твои новые адепты из шестерки эксплуатируемых на чем свет тебя кляли. Твое имя теперь стало нарицательным, в одном строю с Иродом, Гитлером и Муссолини.

      – Неужели все так плохо?

      – И даже хуже. Просто это я такой добрый, не хочу друга лишний раз расстраивать, – пошутил Крячко.

      – А чего они хотели? Искать зацепки по неопознанным никогда не было простым делом, – заметил Гуров.

      – Им от этого не легче, – возразил Стас. – Ты хоть представляешь, сколько в Москве стоматологичек? А мастеров маникюра? Это ж убиться можно! Ноги по колено сотрешь, пока твое задание выполнишь. Мачеха к Золушке и то добрее была.

      – Ладно,