Убежище страсти. Джосс Вуд

ьшой мальчик, получает большие деньги и вполне справляется с Джеком. Хотя, черт побери, ждет не дождется того момента, когда сможет управлять компанией самостоятельно, без постоянной опеки и критики Джека. Безжалостность Джека к партнерам и стремление отца Джонаса заключать сделки быстро и легко в ущерб качеству привели к тому, что репутация Холстедов в деловом мире пошатнулась. Джека это совсем не беспокоило. Его девизом было «Пусть подонки нас боятся. Это хорошо для бизнеса». Джонас ненавидел, когда его слово подвергалось сомнению. Он был жестким бизнесменом и умел вести дела. Если давал слово – всегда его держал.

      В деловом мире «Холстед и сыновья» считалась надежной компанией, соблюдающей законы. Однако порой в погоне за прибылью она была замечена в нарушении этических норм, невыполнении обещаний и даже во лжи. Инстинктивное недоверие на лицах инвесторов, поставщиков или конкурентов раздражало Джонаса, вызывая стремление поквитаться. Он был полон решимости возродить доброе имя компании и укрепить собственную репутацию бизнесмена, которому можно доверять.

      Похоже, что он движется к цели, но, черт возьми, до чего же медленно. Пока Джек возглавляет совет директоров, быстрых сдвигов добиться невозможно. Просто его следует держать подальше от ценных сотрудников.

      Джонас подошел к шикарному особняку деда с видом на океан, расположенному на престижной Палисад-Бич-Роуд в Санта-Монике. Не одно поколение семьи Холстед владело фамильным поместьем задолго до того, как окрестности были облюбованы голливудской элитой. Джонас здесь вырос. Точнее, его детство прошло в двух домах, в этом дедовом и в соседнем, отцовском. Он рос без матери, отец никогда особенно не интересовался им, а дед все время работал.

      Желая поскорее покончить с завтраком, Джонас прошел через просторный холл особняка, выполненного в стиле испанского колониального Возрождения, во внутренний дворик, с потрясающим видом на океан. По дороге он поздоровался с Генри, мажордомом, который управлял домом деда с той поры, когда Джонас жил здесь ребенком. Легкий океанский бриз приятно холодил кожу, а небольшие волны словно приглашали на серфинг. Джонас сбежал по ступенькам, направляясь к патио, расположенному в дальнем конце зоны отдыха. Несмотря на удаленность от особняка и кухни, патио было излюбленным местом Джека для завтраков и обедов.

      Дед, в спущенных на кончик носа очках, сидел во главе стола с чашкой кофе в руке, как обычно просматривая страницы деловых новостей в утренних газетах. Джек был по своей сути мизантропом. Его не интересовали ни сыновья, ни внуки, ни коллеги. Открытость и общительность внука в управлении компанией «Холстед и сыновья» раздражали его. Но как бы ни был он недоволен стилем руководства Джонаса, цифры говорили сами за себя: с момента вступления внука в должность исполнительного директора доходы компании постоянно росли.

      Джонас заметил Престона Макинтайера. Интересно, зачем деду понадобился за завтраком адвокат? Пожав руку Престону, Джонас вопросительно взглянул на деда, на лице которого явно читалось «Ты все узнаешь в свое время». Дед упрям как осел. Слоганом Джонаса, напротив, всегда было «Сделал дело – гуляй смело». Но ему придется подождать, пока дед не сочтет нужным рассказать ему, зачем здесь его адвокат.

      – Доброе утро, Джек, – сказал Джонас, присаживаясь к столу.

      Когда Джонас был маленьким, он называл его дедушкой Джеком. Но те времена канули в Лету. Джек Холстед был чужд сентиментальности.

      – Джонас, давай завтракать, – ответил дед вместо приветствия.

      Джонас положил себе фруктового салата.

      – Как идут дела с Клифф-Хаусом? – сурово спросил Джек, буравя внука взглядом.

      Клифф-Хаус, их последний проект, некогда был престижным отелем класса люкс в Санта-Монике. Но его лучшие дни давно прошли. Сейчас эта разваливающаяся собственность нуждалась в серьезной реставрации, требующей значительных финансовых вливаний. Джонас уверен, что у проекта большое будущее. Гостиница имеет очень удачное расположение и серьезный потенциал. И самое главное, ему удалось провернуть сделку, опередив Харрисона Маршалла, который тоже претендовал на этот объект. Харрисон может быть всемирно известным шеф-поваром и ресторатором, а также другом семьи, но влезть на его территорию и увести объект прямо у него из-под носа – отличный вызов, которому Джонас не сумел противостоять. Да и не хотел. Это было весело. Кроме того, сделка была чистой. Холстеды предложили более высокую цену, и хозяин немедленно согласился.

      – Все идет по плану, задержек и перерасходов нет, – отрапортовал Джонас, зная, что только это интересует деда. Дела так и обстояли на самом деле. У Джонаса все строго.

      – На это я и не надеялся, – проворчал Джек, сверкнув глазами. – Сложный проект.

      Отчитываясь перед дедом, Джонас мельком взглянул на соседний дом. Не менее импозантный, но не такого большого размера особняк отца – жалюзи опущены, окна заперты. Значит, отец снова отправился в Европу для пополнения своей обширной коллекции антиквариата. Фамильное состояние позволяло отцу вести праздный образ жизни – дорогие дома, автомобили, картины, путешествия, казино, в этом заключен смысл его жизни.

      Джонас