Космическая красотка. Принцесса на замену. Ольга Пашнина

нашел? Мою сестру?

      Парень так летел в кабинет, что запыхался и несколько минут не мог толком говорить. Он пытался отдышаться, но из-за того, что торопился, делал только хуже. Слова вылетали с хрипом, и понять что-либо было невозможно.

      – Нашел… уф-ф-ф… да, но… ух-х-х… там… такое!

      – Что?! – в нетерпении воскликнул блондин.

      – Такое! – помотал головой парень.

      Издалека раздался холодный презрительный голос:

      – И без тебя было понятно, что там «такое». Полукровка, с отсталой планеты…

      Мужчина сидел в самом дальнем конце кабинета. Помещение было светлым, но даже в нем нашелся полумрак, скрывший черты говорящего.

      – Градвин, говори же! – не выдержал блондин.

      – Я покажу, ластар, можно?

      Вместо окна, демонстрирующего панораму города, тут же появился экран, на который Градвин вывел изображение. Оно демонстрировало трущобы, такие непохожие на привычные светлые и чистые улочки Альсахла.

      Некоторое время ничего не происходило. А потом из искусно спрятанных в стене динамиков раздался звонкий голос:

      – Да! Мы это сделали, черт возьми!

      И вопль, полный ликования.

      Блондин поморщился, а из угла раздался скептический хмык.

      Миловидная, но уж очень бедно одетая девушка на экране села на полуразрушенную лестницу, достав из-под широкой майки сверток. Рядом поспешила устроиться вторая, на вид постарше. Первая достала из свертка два сэндвича, и они с жадностью принялись есть.

      – А как он за нами бежал! – рассмеялась младшая.

      Из-под банданы выбились несколько золотистых прядок волос. Блондин невольно подался вперед, жадно всматриваясь в экран.

      – Она что, воровка? – вернул его к реальности мужчина в тени.

      Ответил ему Градвин:

      – Похоже, что ластиар вынуждена вести асоциальный образ жизни. Мне удалось немного выяснить о ней. Паулина Виккерс, девятнадцать лет. Родилась и воспитывалась на планете Земля, это в системе звезды Солнце. До трех лет жила с матерью…

      Лицо блондина при этих словах едва заметно потемнело.

      – Затем, – невозмутимо продолжил парень, – мать умерла. Девочку отдали в приют. В возрасте шестнадцати лет Паулина сбежала и теперь ведет бродяжнический образ жизни.

      – И ты по-прежнему хочешь… – третий мужчина вдруг поднялся, выходя на свет, – притащить ее сюда?

      Ему можно было дать лет тридцать. Или больше. Что-то – может, годы, а может, и жизненный опыт, – несомненно, оставило на нем отметины. Но не испортило, а лишь привнесло в облик опасности. Блондин казался рядом с этим мужчиной ребенком.

      – Люк… – покачал он головой.

      – Она нужна нам. Канопусу нужна кронпринцесса, и эта земная девочка – все, что у нас осталось. Фортем, я прошу вас, доставьте девушку. Она необходима мне здесь, и необходима срочно! Сколько у вас займет дорога до Земли и обратно?

      – Галактик-неделю, – нехотя ответил Фортем.

      – Поспешите, – с легкой грустью ответил Люк. – Привезите Паулину как можно скорее.

      Глава первая. Чужая сестра

      Сегодняшний вечер выдался необычным. Сытый, почти уютный. Мы с Сашей пробрались в пекарню и стащили два сэндвича. И пусть пришлось делать ноги от охранника и запутывать следы, чтобы полиция потом не нашла, оно того стоило. Я даже не могла вспомнить, когда в последний раз ела что-то столь же вкусное. Расплавленный сыр был еще горячий, курица свежайшая – мечта!

      Не скажу, что совесть меня не мучила. За три года жизни на улице я так и не привыкла воровать, и оставалось успокаивать себя тем, что крали мы лишь необходимое для выживания.

      «Найди работу», – говорил мне сотрудник социальной службы, когда я в последний раз попалась. Работу? Были бы документы, может, и нашла бы. Но восстанавливать мне их никто не спешил – все прекрасно понимали, что уйди я с улицы, и много голов полетит. Где это видано, чтобы ребенок болтался на улице без документов?

      В общем, беспросвет. Кое-какие мысли на тему дальнейшей жизни были. Но как строить будущее, когда нечего жрать в настоящем? Неясно. Нет, я не винила систему, государство или других людей, прекрасно понимая, что на улицу меня привела череда ошибок. А еще, может, излишняя для детдомовской девчонки гордость. Но теперь стенать об упущенных шансах было поздно.

      Во сне заворочалась Сашка. Она была всего на два месяца младше меня, но смотрелась действительно ребенком, и ловили ее куда чаще. Правда, у Сашки, в отличие от меня, был паспорт, поэтому, если она не попадалась на горячем, ее довольно быстро отпускали. Иногда мы пользовались ее трогательной мордашкой, чтобы добыть еду или мелочь на проезд.

      Мы уже полтора года бродяжничали вместе и, пожалуй, стали сестрами. Такое родство обычно бывало сильнее кровного. Я Сашку защищала. Была в ней какая-то трогательность, слабость. Она могла дать сдачи, могла украсть, могла убежать. Но иногда казалось, что раньше подруга жила в каком-то другом