Название | Западня |
---|---|
Автор произведения | Василь Быков |
Жанр | Рассказы |
Серия | |
Издательство | Рассказы |
Год выпуска | 1964 |
isbn |
Это был глубокий и голый овраг с редкими пятнами еще не растаявшего грязного снега и замерзшим ручьем посередине. Он укрывал от огня, от неослабевающего напора студеного мартовского ветра и давал возможность подготовиться к новой атаке. Немного отдышавшись, ротный – капитан Орловец – позвал к себе командиров взводов и, недовольный и рассерженный, ни на кого ни разу не взглянув, начал:
– Бабы! Заморыши! Какой только дурак вам автоматы дал?!
Натянув на голову воротник полушубка, он лежал на склоне оврага и, держа в зубах цигарку, высекал «катюшей» искру. Обломок напильника тупо лязгал о кремень: капитан большим пожелтевшим ногтем прижимал к нему трут – пучок белых ниток, выдернутых из брезентового поясного ремня. Орловец злился, не попадая по нужному месту, и слабая зеленоватая искорка, едва сверкнув под кресалом, тут же гасла. Трут никак не загорался.
Капитану никто не отвечал – ни телефонист Капустин, курносый глазастый парень, который копошился рядом, у обшарпанного ящика УНФ, втянув от стужи голову в широкий расстегнутый ворот шинели, ни молчаливый, хмурый с виду младший лейтенант Зубков, сидевший несколько ниже ротного на поле своей еще не обношенной шинели с новенькими, но уже помятыми погонами. Молчал и лейтенант Климченко.
– Черта с два от нее прикуришь! А ну высекай сам! – рассердившись, сказал Орловец и швырнул связисту его незамысловатое кресало. Связист молча отложил в сторону трубку и, заслонившись от ветра, начал лязгать напильником о кремень. Капитан вынул изо рта цигарку:
– Третий взвод отстал, первый растянулся, как кишка, порядка никакого! Вы командиры" или пастухи, черт бы вас побрал? – говорил он, нахмурив брови и рассерженно глядя на взводных. Зубков от этих слов еще больше сжался, а Климченко вдруг швырнул в овраг кусок мерзлой земли.
– А что вы кричите? Мы что, в овраге отсиживались? Или струсили? Или, заняв высоту, назад драпанули? Фашист вон подойти не дает… – махнул он рукой в сторону высоты. – Его и ругайте!
Капитан злобно взглянул на лейтенанта.
– Ты это что? – выдавил он угрожающе и в то же время будто недоумевая от дерзости подчиненного.
Связист тем временем зажег трут и, приподнявшись на коленях, протянул его капитану. Но Орловец в гневе будто не замечал этого, и ветер напрасно рвал в воздухе тоненькую струйку дыма.
– Ты что, митинговать вздумал? – повторил он.
Лейтенант поднял воротник своего иссеченного осколками полушубка, из дырок которого торчали серые клочья шерсти.
– А то! Хватит на чужом горбу в рай ехать! – запальчиво сказал Климченко и отвернулся. На круглом молодом лице его, с крутым подбородком и шрамом под нижней губой, отразились обида и злость. Ротный сполз с обрыва на каких-нибудь три шага и, перепоясанный ремнями, стал напротив взводного.
– Это кто едет! Я еду? Да?
– Да и вы не прочь! – бросил Климченко.
Он не боялся капитана, хотя знал его крутой нрав, и держался уверенно, потому как сам воевал в этой роте всю зиму, знал каждого бойца так же, как и они знали и ценили его. А Орловец был тут человек новый, и хотя в трусости его никто не упрекнул бы, но все же бойцы недолюбливали капитана за его излишнюю крикливость.
Климченко искоса взглянул на ротного. Однако первая вспышка гнева в нем уже миновала, и взводный, стараясь сдержать себя, начал каблуком сбивать с обрыва мерзляки; комья земли, подскакивая, наперегонки катились к замерзшему ручью. Ротный, стоя рядом и сдвинув брови на худом, почерневшем от стужи и щетины лице, сквозь зубы угрожающе бросил:
– Попридержал бы язык, болтун!
Климченко вскинул голову:
– Ага! Правда глаза колет!
– Ах, правда?! – вскипел Орловец. – Так и я тебе скажу правду! Твой взвод – самый худший! Самый разболтанный. Он задержал роту. Он сорвал темп наступления!
Климченко вскочил на ноги, локтем толкнул назад туго набитую кирзовую сумку.
– Мой взвод сорвал? Немцы сорвали! Вот! Шесть ихних пулеметов сорвали. Вы что, не видели? – уже не в силах сдержаться, закричал лейтенант.
Связист, пораженный этой стычкой, раскрыв рот, неподвижно сидел у аппарата. Зубков согнулся еще ниже и начал старательно счищать землю со своего кирзового сапога. На краю оврага из окопчиков высовывались и застывали в немом любопытстве головы в шапках и касках.
– Что это такое?! – топал Орловец своими порыжевшими от подпалин валенками. – Что за болтовня, лейтенант? Вы что, на гулянке или в армии?
Он не договорил: наверху, видно, кто-то неосторожно высунулся из укрытия, и длинная пулеметная очередь с высоты бешено резанула воздух над их головами. На противоположном склоне оврага посыпалась земля и, когда ветер сдул пыль, в мерзлой почве появились свежие ямки от пуль.
Орловец, набычившись, снова повернулся к Климченко:
– Ты у меня дождешься! Я тебя заставлю с одним взводом высоту брать. Тогда запищишь. Умник!..
Лейтенант