Великие судьбы русской поэзии: Начало XX века. Евгений Борисович Глушаков

дьбы представлены в этой книге, не было, и быть не могло. Романтизм был не только их творческой особенностью, но, прежде всего, неотъемлемым свойством души. Поэтому высокий строй их поэзии является лишь отражением того неизбывно юного и благородного, чем дышала повседневность их мыслей и чувств. Принадлежа началу XX века, они, разумеется, имели мало общего с такими родоначальниками романтического направления в поэзии, как Джордж Байрон или Фридрих Шиллер. Но главное – порыв к возвышенному, идеальному – присутствовал и у них. Для Блока – это любовь к Прекрасной Даме, для Гумилёва – страсть к путешествиям, для Есенина – нежность к природе и всему живому, для Маяковского – служение Революции.

      Романтика не терпит остуды возрастом, и в мире этом обычно не загащивается. Недолгое, но бурное и яркое цветение молодости! Полнота сил и чувств! Как такому задержаться среди отягощённых заботами обывателей, в большинстве своём неисправимых реалистов и циников? Попросту не дадут. Сживут со света. Уничтожат. Это не про мечтательных и ранимых душою романтиков сказано Пушкиным:

      …Блажен, кто вовремя созрел,

      Кто постепенно жизни холод

      С летами вытерпеть умел;

      Кто странным снам не предавался,

      Кто черни светской не чуждался,

      Кто в двадцать лет был франт иль хват,

      А в тридцать выгодно женат;

      Кто в пятьдесят освободился

      От частных и других долгов,

      Кто славы, денег и чинов

      Спокойно в очередь добился,

      О ком твердили целый век:

      N. N. прекрасный человек.

      К романтикам можно отнести лишь строку, предшествовавшую этому отрывку: «Блажен, кто смолоду был молод…» Да, блажен и такой человек, но блаженство его слишком кратковременно и улетучивается с молодостью. А что же тогда остаётся? Стихи. Разумеется, если романтик был ещё и поэтом.

      Александр Александрович Блок прожил несколько дольше, чем трое его ближайших наследников на ниве российского поэтического романтизма – Гумилёв, Есенин и Маяковский. И даже долее, чем это вообще получается у возвышенно настроенных людей. А посему под конец жизни стихов не писал, ибо молодость Александра Александровича уже отзвучала и, по его словам: «Было бы кощунственно и лживо припоминать рассудком звуки в беззвучном пространстве».

      Все четыре поэта-романтика погибли и, вроде бы, каждый не похоже на прочих, по-своему: один умер от голода, другого расстреляли, третий повесился, четвёртый застрелился. Но эти смерти объединило общее чудовищное насилье, которое совершила над поэтами, да и над всей страной преступно-кровавая эпоха. Все они – жертвы и низменного подлого времени, и своих высоких благородных устремлений.

      «Слушайте революцию!»

      (Александр Александрович Блок)

      Публичное чтение собственных стихов поэт обыкновенно начинал со стихотворения «На Куликовом поле». Этим шедевром Блока и мы откроем свой рассказ об его судьбе и творчестве.

      НА ПОЛЕ КУЛИКОВОМ

      (отрывок)

      Река раскинулась. Течёт, грустит лениво

      И моет берега.

      Над скудной глиной жёлтого обрыва

      В степи грустят стога.

      О, Русь моя! жена моя! До боли

      Нам ясен долгий путь!

      Наш путь – стрелой татарской древней воли

      Пронзил нам грудь.

      Наш путь – степной, наш путь – в тоске безбрежной —

      В твоей тоске, о, Русь!

      И даже мглы – ночной и зарубежной —

      Я не боюсь.

      Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами

      Степную даль.

      В степном дыму блеснёт святое знамя

      И ханской сабли сталь…

      И вечный бой! Покой нам только снится

      Сквозь кровь и пыль…

      Летит, летит степная кобылица

      И мнёт ковыль…

      И нет конца! Мелькают вёрсты, кручи…

      Останови!

      Идут, идут испуганные тучи,

      Закат в крови!

      Закат в крови! Из сердца кровь струится!

      Плачь, сердце, плачь…

      Покоя нет! Степная кобылица

      Несётся вскачь!

      Родился будущий поэт 28 ноября 1880-го. Год его появления на свет ознаменовался особенным чествованием Пушкина. В Москве на Тверской был открыт памятник Александру Сергеевичу работы Опекушина, сооруженный на добровольные пожертвования или, как тогда говорили, на народном иждивении. Наряду с другими крупными писателями, воздавшими хвалу величайшему нашему поэту, выступил со своей знаменитой речью Достоевский. И были им тогда сказаны прозвучавшие откровением слова о пророческом даре Пушкина и о всемирной отзывчивости русской души. Благодаря этой речи Федор Михайлович, прежде не избалованный