Охота на инспектора. Валерий Гусев

ашем доме он самый главный, а часы на стене тикают для того, чтобы сбросить их на пол. А один раз Алешка притащил пораненную крысу. Когда он ее вылечил, она стала нахально разгуливать по нашей квартире, волоча за собой отремонтированный Алешкой противный хвост, да еще для своего комфортного проживания на нашей жилплощади выбрала мамины меховые тапочки. Тогда мама сказала –  Или я, или она!

      Лешка выбрал маму. Потому что мама о нем заботится. А крыса – нет. Крыса заботилась только о себе. Она вообще оказалась очень наглой. Она до сих пор живет на нашей лестничной площадке и каждый раз, когда мы открываем дверь, норовит прошмыгнуть в квартиру, чтобы захватить свое место в тапочке.

      Словом, я вышел из подъезда. Было очень поздно и очень тихо. Только шумел неподалеку наш неугомонный проспект да сухо шелестел на верхушке нашего дворового тополя наш старый знакомый – большой черный полиэтиленовый мешок. В такие мешки наш дворник тетя Маша собирает осенние листья.

      Сколько он там уже висит, я не знаю. И что ему там понадобилось, тоже никому не известно. Но иногда мне бывает его жалко. Забросила его судьба под дождь и ветер, трепыхается он, одинокий, никому не нужный, и шелестит в тишине, будто сам с собой жалобно разговаривает. Впору спасателей вызывать.

      Но в тот вечер, в поздний вечер ранней осени, он показался мне почему-то не драным мешком для мусора, а черным пиратским флагом на мачте разбойничьего корабля. Почему-то он напомнил мне, что в жизни случаются не только трудности, но и опасности. Не только развлечения, но и приключения.

      Так что в тот вечер я возвращался с помойки с пустым ведром и, образно говоря, с тревогой в сердце. Будто кто-то неведомый и беспощадный поднял грозный пиратский флаг над нашим мирным житьем.

      Хотя причин для такой тревоги не было никаких. Все было мирно и спокойно. Но не долго…

      На следующий день, в субботу утром, на нашей любимой кухне, за чашкой своего любимого кофе папа строго сказал:

      – До шестнадцати ноль-ноль произвести в родном доме генеральную уборку. Спрятать подальше школьные дневники. Сходить в парикмахерскую…

      – С удовольствием, – обрадовалась мама. – И дневники спрячу – глаза б мои на них не глядели, – и в парикмахерскую схожу. В салон «Амазонка».

      – Это не тебе задание, – возразил папа. – Это нашим лохматым двоечникам.

      – С чего это вдруг? – возмутился наш лохматый двоечник Алешка. – То не стриглись полгода в вашей «Амазонке», а то прям сразу… Прям сегодня…

      – Сегодня у нас гости, – объяснил папа. – И я не хочу за вас краснеть.

      Ну, это все равно придется, подумал я, а Лешка проворчал:

      – Если перед всякими и каждыми вашими гостями стричься, весь год будешь лысым ходить. И учиться некогда будет. Без пятерок останешься. На второй год.

      – Пятерки тебе все равно не грозят, – ответил папа. – Лысина пока тоже. Да и учиться тебе все равно некогда. А эти гости не всякие и не каждые. Это мои коллеги, сыщики из Скотленд-Ярда.

      – Англичане? – ахнула мама. – Настоящие?

      – Очень, – сказал папа. – Джентльмены. Сухопарые.

      – Значит, голодные, – сделала мама неожиданный вывод. – Надо их хорошенько накормить.

      – Пап, а чего они едят? – забеспокоился Алешка. – Эти твои сухопарые?

      – Любопытных лохматых пацанов не старше третьего класса, – сказал папа с усмешкой.

      – Сырыми? – Алешка хитренько ужаснулся. – Прямо с волосами? Поэтому нам и стричься надо?

      – Не с волосами, – успокоил его папа. – С пивом.

      – Чтобы они не съели наших лохматых пацанов третьего и девятого классов, – решительно заявила мама, – я угощу англичан типичным русским обедом. Будут знать!

      – Свари им свой борщ, – посоветовал Алешка. – Будут знать! Он у тебя иногда получается.

      Мама вздохнула:

      – Получается… Только я всегда боюсь его пересолить.

      – Да, – грустно кивнул папа, – есть у тебя такой недостаток – недосоленный борщ.

      Мама вспыхнула и гордо вскинула свою красивую голову с красивой прической, все от той же «Амазонки».

      – Зато он у меня единственный, – сказала она.

      – Недосоленный борщ? – спросил Алешка.

      – Недостаток! – Мама щелкнула его по носу. – Три мужика в моем доме, и все вредные. Отец, а может, им в духовке какой-нибудь английский пудинг с изюмом зажарить? У меня три года изюм зазря на полке сохнет. Или лучше овсянку сварить? Национальную такую.

      – Еще чего! – возмутился Алешка. – Они этой национальной овсянкой в своей Англии, небось, уже объелись. Выше крыши.

      Алешка заявил это со знанием дела. Он уже побывал в Англии, с папой. Папа туда часто летает по своим интерполовским делам. И он (Алешка, а не папа) натворил там таких заморочек!.. Впрочем, я об этом уже рассказывал.

      – Решено, – сказала мама. – Иду в салон красоты и готовлю борщ.

      – В салоне? – удивленно спросил папа.

      – На