.

поднимется луна, и зажгутся фонари и свет окон

      Да растелится над речкой туман, закрывая очертанья берегов.

      Крестом Невский смотрит в небеса, Позолотой круглых куполов.

      Нынче дивная пришла весна, лед развесила под крышами домов.

      Тихо, только лишь воркуют голубки и от этого спокойно на душе.

      Раздаются тепловозные гудки, свистом сквозь колесный стук в той тишине.

      В этом городе с рождения живу, а ему всего сто десять лет.

      Здесь оставлю память и уйду, где быстро молодость прошла, ее уж нет.

      Вот и утро за зарей и спал туман, а деревья, как кораллы в хрустале

      И весна похожа на обман, да все, кажется как будто в феврале.

      Вновь проснется город ото сна, на проспектах выключат огни,

      Снова день войдет в свои права, и так весело щебечут воробьи.

      Новосибирск и главный твой вокзал, я так люблю тебя любимый город мой,

      Где у девчонок поцелуи воровал и возвращался только поутру домой.

      Я часто любовался красотой твоей, как ты безмолвно над рекою нависал,

      Как по июню пухом тополей ты тротуары и дороги засыпал.

      И чужды мне другие города, Ты, Папа, улицами воспитал меня.

      Я в них крещеный хулиганом навсегда Центросибирь любимая моя.

      (Посвящается Новосибирску. Папа – не город 10.04.2003 г.).

      Собор Александра Невского

      Если кто вам скажет, что он имеет власть над своей жизнью, то он лжец – потому как никто не может ручаться за то, что с ним произойдет в тот или иной момент, ни за то, что волосок поседеет или упадет с его головы. Власть имеет над нашей жизнью только Бог.

      На Короваева

      (Новосибирский централ)

      На Короваева стоит огромный дом,

      Ребята смотрят с зарешеченных окон,

      Кто ждет этапа, а кто-то ждет суда

      Всех приютила центральная тюрьма.

      Ай, мама, мама, я пишу родная

      Какая наша доля не простая:

      Здесь сырость в камерах и негасимый свет,

      А здесь рассветов и закатов нет.

      Сидят в осужденке после суда ребята,

      На строгий, общий и особый ждут этапа.

      Откроют робота и ФИО назовут

      И под конвоем к автозаку поведут.

      Ай, мама, мама, я пишу родная

      Какая наша доля воровская:

      Проверки, шмоны – подарок от козлов,

      А маски шоу – подарок оперов.

      А кто под следствием – тому все впереди:

      Скамейка, суд и взгляд стальной судьи,

      А коль не вышел в оправданье приговор,

      То значит снова этот длинный коридор.

      Ай, мама, мама, я пишу родная

      Какая наша доля не простая:

      А на прогулку провожает нас конвой

      Классической походкой – руки за спиной.

      Этап на зону – маленькую волю,

      Как много люда разделяет эту долю

      Через локалки проведут на карантин,

      А в этом мире ты как будто бы один.

      Ай, мама, мама, я пишу родная

      Какая наша доля не простая:

      Разделено у нас все по мастям,

      Червушки к червям, а пиковые к пикям.

      На Короваева стоит огромный дом,

      Ребята смотрят с зарешеченных окон,

      Кто ждет этапа, а кто-то ждет суда

      Всех приютила центральная тюрьма.

      Ай, мама, мама, я пишу родная

      Какая наша доля не простая:

      Стоит глухая кирпичная стена,

      Ну а за ней новосибирская тюрьма.

      СИЗО №1 транзитно пересыльная тюрьма на Караваева в Новосибирске именуемая «централом».

      ОСУЖДЕНКА – камера в СИЗО, где содержатся заключенные, в отношении которых судебный приговор вынесен, но еще не вступил в законную силу.

      МАСКИ ШОУ – спецгруппа быстрого реагирования в масках.

      ЛОКАЛКА, ЛОКАЛЬНАЯ ЗОНА – отгороженные друг от друга участки жилой зоны, где расположены бараки для одного-двух отрядов.

      КАРАНТИН – помещение для прибывших с этапом. Представляет он из себя, как и все бараки, барак в локалке, откуда запрещен выход. Обычный карантин длится две недели и предназначен для профилактики инфекционных заболеваний – если вдруг со свободы имеется какая-то инфекция, то она себя проявит локально, среди ограниченного количества людей в первые