Вещий Олег. Борис Васильев

обивались по заметенной лесной дороге в серых предутренних сумерках. За ними следовали розвальни, в которых, завернувшись в тулуп, полулежал юноша в нарядной собольей шапочке. И все молчали, только изредка всхрапывали кони да поскрипывали полозья на выветренном насте. А вокруг лежал немереный лес.

      Вскоре старший остановился, жестом указав в чащобу. Всадники молча спешились, а старший вернулся к отставшим саням.

      – Дальше пешком, Сигурд, – сказал он. – Коней учует, распарены сильно.

      Юноша сбросил тулуп, оставшись в длинной кольчуге с коротким мечом у бедра. Вылез из саней, похлопал меховыми рукавицами, подождал, пока неторопливо спешится старший. К тому времени один из воинов отвел к саням лошадей, а трое уже вошли в лес и споро начали рубить молодые ели.

      – Не разбудим? – спросил Сигурд. – Близко рубят.

      – Не должны. Здоров хозяин, ежели по дыхалу судить.

      Глубоко проваливаясь в снег, они прошли к темневшему густому ельнику. Миновали его и остановились перед огромным еловым выворотнем, укрытым наметенным за зиму сугробом.

      – Тут, – понизив голос, произнес старший. – А вылезать будет поправее тебя.

      Издалека донесся мягкий перестук копыт, у саней игриво заржала лошадь. Воины перестали рубить и, глянув на старшего, стали пробираться к дороге. Топот приближался, и вскоре в редколесье показалось с десяток вооруженных конников.

      – Это русы, – сказал старший. – Что им тут за надобность?

      – Узнай.

      Пока старший, проваливаясь в снег, выходил к саням, русы уже окружили их и подошедших спешенных воинов. Но все вроде складывалось мирно, никто не хватался за мечи, хотя голоса уже крепли.

      – Они тоже за хозяином! – крикнул старший. – Говорят, раньше нас его отыскали!

      – Здесь земля Великого Новгорода, – отозвался Сигурд. – Звери принадлежат князю Рюрику. Пусть ищут добычи в своих землях, или я расскажу об этой встрече их конунгу Олегу.

      – Тут охотник из дома Олега! – В голосе старшего послышался смешок.

      – А здесь – я, воспитанник великого князя Новгорода Рюрика! – с раздражением крикнул Сигурд. – Пусть посмотрит на мою охоту, если желает поучиться!

      Некоторое время у саней шли бурные споры, дважды ветерок донес тонкий мальчишеский голос. Потом русы дружно развернули коней и исчезли за поворотом. Воины вновь принялись рубить шесты, а к Сигурду подошел старший.

      – Олегов приемыш. Румяный мальчишка. На первую охоту выехал, а тут – мы. Обиделся, даже губы задрожали.

      – Я тут не ради охоты.

      – Добудем. Не застыл? Может, тулуп принести?

      – Лучше воев поторопи.

      Воинов поторапливать не пришлось: они уже очищали сваленные ели от сучьев. Закончив работу, трое разобрали шесты и пошли к сугробу, что намело за выворотнем. По указанию старшего стали осторожно подниматься на него, шестами ища опору.

      – Готовы? Начнете, когда знак подам, – сказал старший. – Идем, Сигурд.

      Сигурд проверил, легко ли ходит меч в ножнах, проваливаясь, пошел за старшим.

      – Видишь дыхало? – Старший указал на дыру в сугробе, откуда поднимался чуть приметный парок. – Где стать, сам прикинь, а вылезать будет здесь.

      – Вижу. Вели поднимать.

      – Буди хозяина! – крикнул старший, отступив в сторону и тоже проверив, как ходит в ножнах меч.

      Воины начали глубоко протыкать шестами сугроб. Вскоре послышался глухой недовольный рев, снег заколыхался, задвигался. Воины, побросав шесты, поспешно попрыгали вниз.

      – Рано тревожить бросили! – разозлился Сигурд.

      – В самый раз, – успокоил старший. – Готовься.

      Напротив Сигурда вдруг рухнул снег, обнажив черную пустоту, оттуда пахнуло звериным жаром, и огромная медвежья голова появилась в проеме. Секунду зверь принюхивался, дергая черным носом, потом подобрался и, взревев, начал неспешно подниматься на дыбы. Сигурд отбросил соболью шапочку, оставшись в кольчужном наголовье, выхватил меч и в тот момент, когда зверь выпрямился, подняв лапы, бросился вперед, в его объятия, с разбега всадив меч по рукоять. Медведь заревел, облапил юношу, навалившись всей тушей. Сигурд устоял на ногах, с силой оттолкнув зверя, по кольчуге бессильно проскрипели когти. Зверь рухнул на бок, дергая лапами, застонал и замер. Сигурд вырвал меч из вздрогнувшей туши, отер кровь снегом.

      – Будь здрав, Сигурд! – торжественно произнес старший. – Доброго хозяина повалил.

      – Будь здрав! – эхом отозвались воины.

      – Оттащите и разделывайте. – Сигурд поднял шапку. – Никак медведица? Кто-нибудь, проверьте, нет ли медвежонка.

      Один из воев, перешагнув через медвежью тушу, начал рубить сучья, загораживающие лаз в берлогу.

      – Желчь не проколите, – предупредил Сигурд. – Уф, жарко стало. А было знобко.

      – Ступай в сани, тулупом укройся. – Старший улыбнулся. – Пятого мечом берешь, а все, как первого. Печень и желчь я сам вырежу. Иди,