Рыцарь астрального образа. Галина Куликова

зыри!

      Кудесников вздохнул. Можно подумать, что, поймав мужа с поличным, она улучшит семейные отношения.

      – Расскажите все с самого начала, – попросил он. – Когда у вас зародились подозрения? И почему? Вы видели его с другой?

      – Если бы я его видела! – Виктория сжала кулаки и потрясла ими перед грудью. – Я бы ему!..

      Впрочем, гнев почти тотчас сменился бурными слезами. Кудесников достал из ящика дежурный носовой платок и протянул через стол. Его восхищала способность женщин, не сходя с места, находить убедительные причины для того, чтобы расплакаться. Он перестал открыто сочувствовать клиенткам, когда понял, что это сильно осложняет переговоры. Обманутые жены похожи на летних клещей – упав с одной шкуры, они в целях выживания стремятся намертво вцепиться в другую, как правило, первую попавшуюся.

      – Как он мог?!

      – Я понимаю… Вы съели с ним пуд соли, и все такое…

      – Нет, это я, я съела весь пуд! За себя и за него! А он…

      В этот драматический момент в дверь легонько постучали, и на пороге возникла секретарша Кудесникова Лиза с выражением мрачной решимости на лице. В руке она сжимала телефонную трубку. В трубке громко рокотало и булькало.

      – Босс, Алиса Маврушкина звонит. Уже в седьмой раз. Говорит, что, если вы сейчас же не ответите, она отравится.

      Секретарша была вставлена в аккуратный темно-серый костюмчик, классику отечественного офисного стиля, и обута в черные туфли с пряжками, украшенные стразами. Когда шкодливое солнце врывалось в кабинет, плавя ребрышки жалюзи, стразы вспыхивали пожаром и слепили глаза. Именно из-за этих туфель Кудесников заметил, что Лиза очень давно приходит на работу в одной и той же одежде. Спросить об этом у дамы означало смертельно ранить ее гордость – уж это-то Арсений отлично понимал. Поэтому молчал, конечно. Но тайна серого костюма и черных туфель мучила его отчаянно, и несколько раз он даже готов был провести внутреннее расследование. Он платил Лизе нормальную зарплату, достаточную, чтобы купить еще хотя бы один наряд, пусть и недорогой. И еще одну пару обуви.

      Когда он принимал Лизу на работу, то очень серьезно отнесся ко всем деталям ее биографии. Она была одинока, не имела на попечении родственников и располагала личной жилплощадью. Тем не менее у костюмчика не было сменщика. Но выглядел он всегда чистеньким и аккуратненьким. Арсений однажды ухитрился попробовать материю на ощупь, когда секретарша повесила пиджак на спинку стула и вышла в туалет. Какая-то синтетика, не иначе. Вероятно, она стирает его в тазу, а потом сажает на плечики и вешает над тазиком, чтобы он «стек». Наверняка костюм успевает высохнуть до утра. Она надевает его и поливает антистатиком, чтобы не трещал и не искрил.

      Скудный гардероб секретарши против воли рождал в душе Кудесникова сочувствие. Он боролся с ним изо всех сил и частенько перебарщивал. Вот и сейчас одернул ее слишком резко.

      – Ты же видишь, Лиза, я занят! – раздосадованно воскликнул он. – Я перезвоню ей позже. Не сейчас.

      Секретарша, однако, не собиралась уходить и упрямо наклонила голову, словно хотела продемонстрировать заколку, закусившую ее волосы на затылке.

      – Госпожа Маврушкина пообещала, что съест все таблетки, какие есть у нее в аптечке, – предупредила она.

      – Предложи ей начать со слабительного – это отсрочит самое страшное, – распорядился Кудесников.

      Лиза фыркнула, но все-таки вышла, захлопнув за собой дверь. Она была умна, деятельна и довольно привлекательна. И немножко влюблена в босса. Свою симпатию пыталась замаскировать, но делала это плохо, как все одинокие тридцатилетние женщины, измотанные ожиданием счастья. К настоящему моменту она знала о личной жизни Арсения больше, чем могла бы знать его родная сестра. Именно Лизе приходилось с близкого расстояния наблюдать за тем, как босс флиртует, крутит романы и, мастерски лавируя, уходит от серьезных отношений.

      – Итак, Виктория, – снова обратился детектив к рыдающей клиентке, подавшись вперед. – Вы считаете, что муж вам изменяет, но фактов у вас нет.

      – Нет фактов! – простонала та, выглянув из носового платка. Лицо ее к этому времени потеряло вид: веки набрякли, а белки покрылись багровыми прожилками. – Но я уверена! Моя интуиция просто вопит об этом!

      – Если ваши предположения подтвердятся…

      – А ведь мама меня предупреждала! И что теперь скажут родственники?!

      Кудесников закатил глаза. Некоторые люди поражали его. Их жизнь рушилась, а они опасались того, что подумают другие!

      Клиентка наконец оторвалась от платка окончательно и явила миру жуткую маску отчаянья.

      – Почему это случилось именно со мной?! – задала она сакраментальный вопрос.

      – У вашего мужа подходящий возраст для того, чтобы увлечься новой женщиной, – доверительно сообщил Кудесников, но не довел свою мысль до конца.

      Дверь кабинета во второй раз приоткрылась, образовав щель, в которую просунулся острый нос секретарши.

      – Что? – раздраженно крикнул он. – Маврушкина наконец покончила