Стрела Аримана. Геннадий Прашкевич

кто знает нужное, а не многое.

Эсхил

      Завоевательница

      Честно говоря, Зита ожидала большего.

      Может быть, гораздо большего.

      Разумеется, она не думала, что зеленые площади и магистрали Мегаполиса будут затоплены бурлящей пестрой толпой, что у каждого Инфора, у каждой живой скульптуры, у каждой башенки Разума будут кипеть импровизированные карнавалы, а под белыми башнями МЭМ (Мировой Электронный Мозг) с не меньшей силой и с не меньшим неистовством засверкают невероятные ярмарки либеров, как это бывает, скажем, в день Свободы. Нет, ничего такого Зита не думала, и все же была разочарована.

      Мнемо – другая жизнь, Мнемо – другие возможности. Южные либеры настаивают: машина Ждана Хайдари должна принадлежать всем.

      – Мнемо, другая жизнь! – фыркнула Зита. – Зачем мне другая жизнь, если меня вполне устраивает эта, если я собираюсь устроить ее разумно!

      Будущее может оказаться не похожим на вашу мечту, но будущее будет таким, за какое вы проголосуете.

      Это так. Голосование – дело конкретное. Голосование приносит конкретный результат. Это важно.

      Зита улыбнулась.

      Темноволосый мужчина, устроившийся на высокой террасе кафе, проводил ее восхищенным взглядом.

      Зита вздернула голову, рыжие волосы разметались по плечам. Чем больше будет подобных восхищенных взглядов, тем легче она решит свои проблемы. А что касается будущего голосования, то до него еще далеко.

      Проблема личностных контактов. Мнемо – еще одно ваше будущее. Мнемо предоставляет вам невероятный выбор.

      «Значит, и мне! – не без гордости подумала Зита. – Я, конечно, не такая умная, чтобы пользоваться Мнемо, но я и не собираюсь это делать. У каждого своя цель, свое назначение». Что бы там ни говорили о той, другой жизни, ей, Зите, нравится реальная.

      Она с удовольствием осмотрелась.

      Ей уже приходилось бывать в Мегаполисе. Десять лет назад она была здесь – Общая школа поощряет такие поездки. Правда, потом она уже ни разу не выбиралась сюда, ей нравились места более дикие. Таких мест на Земле много, и они всегда разные, а мегаполисы все же похожи один на другой, где бы они ни располагались – в долине Рейна, в Американском треугольнике, в Японской зоне, на Зондском архипелаге или на юге Западной Сибири. Мегаполис есть мегаполис, его назначение строго определено, а Зиту всегда манила природа. Только природа дарит ощущение тайны, живет сама по себе, не сообразуясь с тобой, только природа возвращает тебя в вечное. Смотреть на запутанный ход муравья, на его долгую хлопотливую пробежку с грузом и без, видеть стремящегося к цели оленя, рассматривать смутные тени рыб сквозь толщу озера – это схоже с ощущением, охватывающим тебя в башенке Разума: ты весь открыт, тебя кто-то видит!

      Правда, Зита считала все эти слухи о далеком вселенском Разуме вздором, но в башенке Разума ее всегда охватывало волнение. Рвущаяся вверх готика стен, раскрытая в небо кровля… Может, правда, кто-то видит тебя, ощущает, чувствует?..

      Зита фыркнула: ощущать и видеть тебя – это позволено только МЭМ. Нет, Зите не по душе башенки Разума, и не только ей: сейчас туда мало кто заглядывает. Ей больше нравятся места дикие, свободные. Скажем, Ганг.

      Она вздохнула.

      Она, выросшая на океанском шельфе, на островах, сразу же была покорена гигантской пресной рекой. Эти древние каменные храмы, эти вечные, мутные, полные тайн воды, это иссушенное солнцем небо… Зита черпала ладонями воду, в который раз поражаясь тому, какая она в Ганге мутная. Ну да, эта муть целебна, она настояна на гималайском серебре. Зита не побоялась сделать глоток, а стеклянная Колба, наполненная той же водой, до сих пор стоит в ее комнате, не умирая, не зацветая, не давая никаких запахов. Но почему она все же такая мутная? До встречи с Гангом она считала, что его вода должна быть прозрачной – ведь она привыкла к прозрачному океану – и сквозь ее толщу можно увидеть неровное илистое дно. На Курилах, например, были места, где, свесившись со скалы, можно было увидеть на дне океана каждый камешек. Но все оказалось не совсем так. Впрочем, разочарование ли это?

      Сирены Летящей. Особое мнение палеонтолога Гомера Хайдари. Судьбу Третьей звездной решать вам.

      «Гелионис» как вариант будущего. Ждан Хайдари и Ри Ги Чен: будущее формируем сегодня.

      Юнис: новая программа. Гумам утверждает: туманы запахов – тупиковый путь.

      Индекс популярности; Ждан Хайдари, Хриза Рууд, Ри Ги Чен, доктор Хайдари, доктор Чеди, Гумам, Юрий Ходоров, Гомер Хайдари, лицедеи из Юнис – Хирш и Сэнь Сяо.

      Лицедеев из Юнис Зита видела только на экранах, а о докторе Чеди вообще имела самое смутное представление, как, кстати, и о Ходорове Этот Чеди, прожив в Мнемо другую жизнь, что-то там прорицает. Рано или поздно единое человечество вновь разобьется на кланы и семьи.

      Она вспомнила: государство – семья или каждая семья’ – государство. Доктор Чеди настаивает на таких вариантах.

      Меньше всего