Слёзы Солнца. Степан Мазур

австречу. Это оружие было более лёгким, «полутороручным», похожим на бастард[1]. Меч без проблем хватался одной или двумя ладонями, добавляя к рукояти хват за пяту[2]. Длинное лезвие позволяло достать врага с расстояния, а дол[3] делал клинок более лёгким и быстрым. Скорость и лёгкость играли решающее преимущество в сражении один на один. Вдобавок, прямой клинок с обоюдоострыми лезвиями не пускал в небо солнечный зайчик, как его оппонент, и не слепил обладателя потому, что был «воронён на сталь». Этот секрет натурального затемнения металла давно канул в лету, сменившись кислотным или щелочным дополнением процесса.

      Клинки встретились, высекая искры. Оба хозяина мечей отступили, готовые к новой атаке. Светловолосый юноша, тот, что держал фламберг, тяжело дышал. Грудная клетка ходила ходуном, голая спина блестела на солнце крупными каплями пота. Длинные, прямые «пшеничные» локоны слиплись на лбу и у висков. Волосы вдоволь насобирали в траве листьев, колючек и мелкого сора – хозяин локонов не раз катался по земле, брошенный неприятелем.

      Глаза блондина смотрели остро, по-звериному, выискивая брешь в обороне противника. От тяжести двуручного мяча болели запястья, ломило плечи, а ноги после тяжёлой тренировки начинали остывать, подкашиваться. Утром снова будет болеть пресс. За спиной носить пять килограммов – как нечего делать, а махать им на вытянутых руках более пяти минут – сложно. С непривычки. Но никакие гири и штанги не давали телу более выносливых и крепких мышц. Работали все части тела. Потому блондин терпел и заставлял тело двигаться, бороться с молочной кислотой, оставшейся с прошлой тренировки.

      Второй боец, с не менее длинными волосами, только чёрными и вьющимися, как виноградные лозы, опустил меч пониже. Он держал три с лишним килограмма чёрного булата, секрет полноценного изготовления которого так же затерялся в веках. Ветер, играясь, подхватил локоны цвета ночи и затрепетал. Веки боевого партнера опустились.

      – Нападай.

      Обладатель фламберга взревел, нагнетая ярости, и кинулся на противника, нанося рубящий удар сверху. Меч оппонента взлетел навстречу, выбивая клинок из ослабевших рук.

      Блондин и потеряв меч, не остановился. Обезоруженный кинулся на врага с голыми руками, сшибая с ходу ног противника. Мечом ещё необходимо успеть воспользоваться, не лёгкий ножик.

      Оба противника покатились по траве, продолжая борьбу. Остановившись, некоторое время смотрели друг другу в глаза, затем расцепились, развалившись на мягком осеннем ковре, сотрясая воздух богатырским смехом.

      – Ты ещё Слэшера попросил бы отца достать! И так руки дрожат. – Усмехнулся чернявый боец.

      – Это английский двурушник двух метров? – Блондин запрокинул руки за голову. – Он в дипломатический чемодан не помещается.

      – Ещё и весит до восьми килограмм. Ими рубились только самые могучие из рыцарей. Обоими руками. Не слезая с коней.

      – Ага, сколько не смотрел на доспехи «могучих рыцарей» – по виду все как на подбор мелкие, тощие дохляки. Ещё и месяцами в этих доспехах в походах бродили. В банях не мылись. Запах соответствующий. А потом почему-то ведьм жгли, выпрашивая у девок, кто и откуда чуму и прочие пакости периодически насылает? И почему все чешется? Всех красивых женщин твои могучие рыцари пожгли. Оставались только такие, что лучше в поход. Вот и бежали на восток в крестовые походы за экзотикой. А если на Русь заглядывали – то просто лёд таял. От эмоций и чувств.

      – Что поделаешь? Все войны из-за женщин, – чернявый поднялся и с лязгом загнал меч в ножны. Рукоять обдала приятной прохладой – мечу понравилась тренировка. Одушевленный артефакт витязя одобрил занятия.

      Повернувшись к брату, чернявый продолжил.

      – Европа дряхлела, застаивалась. Нужна была новая кровь. Вот и шли… проливать чужую.

      – Да и какие они к лешему могучие, если у славянских воевод меч легче пуда считался детским? А пуд – шестнадцать килограмм. – Блондин рывком поднялся и стал оборачивать Фламберг кожаной тряпицей. А после стянул крепким чёрным шнурком и повесил за плечи на кожаную перевязь. Ножны на меч с изогнутым лезвием не налезали при всём желании. – А если вспомнить, сколько весили палицы богатырей, то вовсе диву даёшься. Прочие брали прямо дерево, вырывали с корнями, обжигали корни в костре, да так вместо дубин и бились. Эх, и разгул душе был!

      Чернявый усмехнулся, подначил:

      – Ну и нашёл бы Скъявону – меч далматских славян. И полегче, и побыстрее. Или ты на вырост брал? Чтобы поясницу сорвать? Коня твоего я не вижу. Или ты с великанами в доспехах дерешься?

      – Ты же этим машешь, как хворостинкой, а я что, на другой грядке рос? – Возмутился блондин, потирая украдкой перетружденные запястья. – Либо мы с тобой на равных, либо никак. Я всё равно тебя догоню.

      – Я никуда не бегу, чтобы меня догонять.

      – Ты и когда стоишь… всех оставляешь позади, – вздохнул брат.

      Оба пошли к проезжей дороге к оставленным на съезде мотоциклам. Босые ноги ступали по мягкому зелёному ковру. На усталых

1

Меч с удлинённой пятой клинка.

2

Не заточенная часть клинка у рукояти.

3

Выемка в клинке для облегчения общего веса меча.