Те, с которыми я… Алексей Баталов. Сергей Александрович Соловьев

ся с жизнью и творчеством великих людей, которые внесли свой весомый вклад в русскую культуру и искусство.

      Одним из ярких представителей кинематографических деятелей является Сергей Александрович Соловьев – не только выдающийся сценарист и кинорежиссер, фильмы которого стали классикой отечественного экрана, но и яркий просветитель-телеведущий, вдумчивый педагог. Наконец, он еще и самобытный «кинематографический писатель», памятливый мемуарист. Его авторский цикл «Те, с которыми я…» для телеканала «Культура» создан с подкупающей искренностью, он пронизан трепетным отношением к выдающимся современникам, с которыми Сергея Соловьева сводила судьба на съемочной площадке и за ее пределами. Его словесные портреты выдающихся мастеров экрана лишены банальных черт, общеизвестных фактов, они согреты неповторимой личностной интонацией автора, который рассказывает о своих коллегах по искусству (в большинстве случаев они являются его друзьями) свободно, раскованно, иронично, но и нежно, с массой ярких деталей и подробностей, которые известны только ему.

      На страницах каждой книги этого проекта мы старались передать живую речь Сергея Александровича, отрывки из его диалогов с героями передач, его мысли и воспоминания о моментах, проведенных вместе с ними. Книги написаны ярко и необычно, они как бы пронизаны голосами автора и его героев, погружают читателя в полноценную беседу.

      Наши соотечественники за рубежом, которые по стечению различных обстоятельств находятся вдали от своей родины, также любят и помнят прекрасных артистов, на фильмах которых они выросли и которые пересматривают до сих пор. Мы уверены, что этот цикл книг будет востребован у наших соотечественников, у молодого поколения, проживающего в разных странах, которые (что вполне возможно) про некоторых деятелей культуры и искусства могут узнать впервые из этого проекта.

      В следующих книгах серии будут представлены и другие яркие представители своей творческой профессии: Татьяна Друбич, Михаил Жванецкий, Олег Янковский, Юрий Соломин, Исаак Шварц, Марлен Хуциев и многие-многие другие.

      Мы надеемся, что эти блестяще написанные книги сохранят память обо всех ныне живущих и тех, кто, к сожалению, уже ушел в другой мир. Память об этих людях – наше бесценное духовное наследие и богатство.

      Летят журавли

      Сергей Соловьев об Алексее Баталове

      Это эпизод, который в киноведческой литературе всего мира известен как эпизод смерти Бориса из кинофильма «Летят журавли». Эти кадры обошли все синематеки мира, они являются почти что центром и гордостью кинематографических хранилищ во всем мире и, в общем-то, их видели и запомнили люди всего мира. Среди этих людей попался каким-то случаем и я. Мне было тогда, наверное, лет тринадцать, в 1957 году. С арифметикой у меня плохо, я считать не буду, помню, что я был тогда в юношеском образе. Прогуливал школу, было холодно, забрел в кинотеатр. Народу было немного, потому что был утренний сеанс, было совсем мало денег, я заплатил, по-моему, тридцать копеек и сел отогреваться, смотреть фильм «Летят журавли». Я увидел смерть Бориса и дальше сидел, открыв рот. Эти кадры сняли три воистину великих человека: это был гениальный оператор Сергей Павлович Урусевский, совершенно выдающийся режиссер Михаил Константинович Калатозов и великий русский актер Алексей Владимирович Баталов. Странное было ощущение от того, когда я посмотрел эти кадры. Какая-то удивительная тяга и жуткое желание, чтобы и меня как-нибудь так же убили. Мне было ужасно жутко и весело от осознания того, что можно таким же образом прожить жизнь, как прожил ее Борис в картине Калатозова, и вот так же неглупо умереть. Не так, чтобы тебя прикончил бандит из соседнего двора или банка за какие-то пятьсот долларов, а вот так, оказывается, можно умереть с чувством жалости того, что ты теряешь этот мир и с тобой прощается твоя Родина – извините за пафос, но действительно так. Твоя Родина! Эти крутящиеся березы и дорогие тебе люди, и ты вот в эту секунду обретаешь какую-то вечность в соответствии со всеми христианскими канонами. И вот это приближение вечности и какая-то исключительная красота и покой одновременно вместе с печалью и горечью. Вот они и составляли тот исключительно сложный химический состав чувства, который передавался всем и каждому по всему белому свету.

      Летят журавли

      Я очень хорошо понимаю, как выл от восторга зрительный зал в Каннах, когда он это увидел. Я очень хорошо понимаю, как уже немолодой и очень горделивый художник Пабло Пикассо вдруг почувствовал свою малость рядом с величием того, что увидел. Малость и желание познакомиться с этими людьми, которые своими руками спаяли все это. Это очень понятно, потому что всем людям на белом свете необходимо это чувство недаром прожитой жизни и какой-то неслучайной и великолепной собственной гибели в конечном итоге.

      Удивительное было чувство… Алексея Владимировича Баталова уже хорошо знали. Я был, конечно, в то время абсолютный болван, ну ленинградский пионер-подросток, хотел быть подводником и носить кожаный реглан, через перископ отслеживая суда противника, точно посылать торпеду, и чтоб на моих глазах все погружалось в пучину