Провидица. Питер Джеймс

что ее мир в целости и сохранности.

      Но тут вдруг отвращение переполнило ее – она все вспомнила и сразу отпрянула в кровати подальше от Ричарда, и ее сотрясла внезапная судорога… страха?

      – Что тебе снилось?

      – Да так… ерунда. Просто ночной кошмар.

      «Ты боишься рассказать о своем сне, – подумала Сэм. – Боишься, что, если расскажешь…»

      – Ну ладно, мне надо бежать.

      Муж нагнулся поцеловать ее. Сэм ощутила аромат кокосового шампуня, исходивший от его влажных волос, вдохнула сладковатый запах его лосьона после бритья – «Пако Рабан». А затем ее обдало сильным запахом съеденного вчера вечером чеснока – даже мятная зубная паста не помогла. Она ощутила щекой мягкий влажный поцелуй.

      – Трудный тебе сегодня предстоит день? – спросила Сэм, чтобы задержать его еще немного.

      – Ага. У меня такое чувство, что японцы вот-вот слетят с катушек.

      – Не задерживайся. Было бы очень мило с твоей стороны помочь мне подготовиться сегодня вечером к приему гостей.

      – Господи боже, ну конечно. Я чуть не забыл про завтрашний обед.

      – Это же для твоих клиентов, Ричард.

      – Ладно, я вернусь пораньше.

      Входная дверь открылась, потом снова захлопнулась. Сэм закрыла глаза, но тут же открыла их снова – побоялась, что уснет. Посмотрела на часы: девять минут шестого. Через четверть часа Ричард уже будет сидеть у себя в офисе за столом и разговаривать по телефону с Токио. Проводить сделки. Индекс Никкей. Биржевые игры с обыкновенными акциями, облигациями, опционами, фьючерсами, курсом валют. Столько переменных. Полнейшая непредсказуемость. Ричард однажды рассердился на жену, когда та сказала, что его работа похожа на работу крупье в казино, где обирают клиентов.

      Открылась дверь, и, сонно шлепая, появился Ники.

      – Привет, Тигренок. Ты чего это сегодня так рано поднялся?

      – Не могу уснуть.

      Она протянула руку, взъерошила сыну волосы. Мягкие, настоящие. Он чуть подался назад, потом снова ткнулся головой под ее руку.

      – Поцелуй мамочку.

      Влажный поцелуй. Маленькая версия Ричарда.

      – Почему ты не можешь уснуть, Тигренок?

      – Страшный сон приснился.

      – О чем?

      – О страшном дядьке. Монстре.

      Сэм села, обняла сынишку.

      – Это потому, что я рассказывала тебе о нем сказку, да?

      Ники мрачно кивнул. Иногда он становился необычайно серьезным ребенком. Тщательно все обдумывал.

      – И он меня съел.

      Сэм посмотрела на мальчика: вид у него был испуганный.

      – Ты наверняка показался ему вкусным.

      Сынишка топнул ногой по ковру:

      – Не шути. Это не смешно.

      – Мамочке нужно собираться на работу. Хочешь поспать в нашей кровати?

      – Нет.

      Ники направился к двери, шаркая тапочками по полу. Когда он ушел, она вновь увидела самолет, бесшумно врезающийся в неприступную стену горы. Потом у самолета отвалился хвост. Начал вываливаться багаж.