Человек, который не спит. Александр Беляев

Если вы не сделаете этого, я сама пойду в милицию!.. Дэзи, моя бедная крошка!..

      И мадам Шмеман вновь заплакала… Ее худые старые щеки покрылись красными пятнами, нижняя губа отвисла.

      Жуков, председатель жилищного товарищества, круто повернулся на стуле и щелкнул пальцами. Он терял терпение.

      – Успокойтесь, гражданка! Уверяю вас, что мы примем меры. А сейчас, простите… Я очень занят…

      Шмеман глубоко вздохнула, поклонилась и вышла.

      Жуков вздохнул с облегчением и обернулся к секретарю правления Кротову.

      – Фу!.. Измучила! Бывают же такие настырные бабы!

      – Да… – задумчиво отозвался Кротов. – Бедовая старуха! А дело расследовать надо. Ведь это четвертый случай пропажи собак только на нашем дворе. Соседи тоже жалуются. Что за собачий мор? Я не удивлюсь, если действительно окажется, что собак крадет профессор Вагнер. Только на кой черт они ему нужны? Воротники на шубу делает? Странный человек! Подозрительный человек!

      – Профессор!

      – Что из того, что профессор? Может быть, он фальшивые деньги делает.

      – Из собак?

      – Ты не смейся. Бывали случаи! Собаки – особая статья. Ты обрати внимание: у него в комнате всю ночь свет. На оконной занавеске его тень часто видна. Шатается по комнате… Полуночник!

      – Да, со странностями человек… На днях я еду домой в трамвае. Гляжу, напротив сидит профессор Вагнер. В каждой руке по книжке держит и обе сразу читает. Я в книжки заглянул. Одна – русская, все цифры разные, а другая – немецкая. И вот что удивительно: каждый глаз у него отдельно по строчкам бегает: одним глазом одну книгу читает, другим – другую. Кондукторша подошла к нему. «Билет, – говорит, – возьмите!» Он на нее один глаз поднял, а другим в книжку смотрит. Она так и ахнула. И публика вся на него уставилась. Смотрят, рты открыли от удивления, а он хоть бы что…

      – Может быть, он с ума сошел?

      – Все возможно…

      Стукнула дверь. В комнату вошла Фима, старая экономка профессора Вагнера.

      – Здравствуйте вам! Барин мой за квартиру деньги прислал.

      – Были бары, да все вышли! – сказал Жуков.

      – Ну, хозяин, что ли, Вагнер.

      – А вот она нам скажет!..

      – Расскажи нам, Фима, что твой «барин» с собаками делает.

      Фима безнадежно махнула рукой.

      – Много собак-то у него? Говори правду!

      – Сколько у него собак, сказать не могу: не пускает он меня во вторую комнату, где они у него. А собаки есть. Слышно, как лают. Ночью раз подсмотрела я в щелочку. Ну что же? Сидит собака, привязанная на коротком ошейнике. Лечь не может. Спать ей, видно, смерть как хочется. Голова так и виснет. А он сидит около да ее так ласково под шеей щекочет: спать не дает. И сам он не спит. Он никогда не спит!

      – Как же так не спит? Человек не может не спать.

      – Уж не знаю как, а только совсем не спит. И кровать давно выбросил. «Чтоб ее, – говорит, – и звания не было! Кровать, – говорит, – только больным нужна».

      Жуков и Кротов с недоумением посмотрели друг на друга.

      – Вот сумасшедший!

      – Не иначе, как сумасшедший, – охотно согласилась Фима. – Только привычка моя: пятнадцать годов живу я у него, а то давно бы от него ушла… Был человек как человек, а вот уже с год совсем на себя не похож. Прямо как бы не в себе.

      – С чего же это началось у него?

      – Кто ж его знает? Может, сглазу?.. Сначала начал он вроде как гимнастику делать. Придешь к нему в комнату, он будто танцует: правой ногой вроде как польку, а левой – вроде как вальс. И руками по-разному отбивает. А потом глазами косить стал. Сидит перед зеркалом и глазами косит. Однажды смотрю на него, а у него один глаз в потолок смотрит, а другой – на пол. Я так всю посуду на пол и грохнула, – обомлела.

      – Собачку шмеманскую знаешь ты? Дэзи кличут.

      – Беленькая, кудластенькая такая? Как не знать!

      – Так вот, не утащил ли твой хозяин и эту собачку?

      – Видать не видала, а все может быть. Заболталась я, а у меня там утюг остынет… Вот деньги!..

      – Что ж так мало?

      – Барин говорит, хозяин мой, что в ЦИКАПУ записан и право на дополнительную площадь имеет.

      – Какая такая ЦИКАПУ? – спросил Кротов.

      – ЦЕКУБУ! – догадался Жуков.

      – Пусть удостоверение представит, а пока по-прежнему должен платить. Так и передай.

      – Ладно! – И, утирая нос краем фартука, краснощекая Фима выбежала из комнаты.

      – Придется сообщить милиции. Этот сумасшедший еще дом подожжет или укокошит кого!

      II. По «собачьему делу»

      Дело по обвинению профессора Вагнера в краже собак собрало полный зал публики. Знакомые, встречая друг друга, спрашивали:

      – Вы тоже по «собачьему делу»?.. По повестке?

      – Нет, из любопытства!.. Профессор – и вдруг собак крадет!.. Что он, ест