Аборигены галактики. Игорь Минаков

драккара – он смотрел так пристально, что впору было ввернуть: «Дырку не прогляди!» Однако ни Арамису, ни Марине шутить не хотелось. Темные силуэты деревьев, обломки скал, выплывающие то справа, то слева, занавеси из толстых, в руку человека, лиан – вот и все, что показывал эхолокатор.

      Цифры на альтиметре перестали скакать. Лорд вопросительно взглянул на Арамиса.

      – Все, мы внизу. Куда дальше? – Друг медлил с ответом, поэтому он уточнил: – Ты уверен, что мы не заблудились?

      – Уверен! – огрызнулся Арамис.

      Быстро вывел на экран навигатора карту местности, постучал пальцем по желто-алой точке в самой ее середине.

      – Вот здесь, согласно информации Балашова, должны быть пещеры. А вот здесь – мы сейчас. Как видишь, координаты совпадают.

      Если хорошо приглядеться, точек и в самом деле было две – желтая и алая. И они действительно находились так близко друг от друга, что почти сливались.

      Лорд пожал плечами:

      – Тогда где пещеры? Нет здесь никаких пещер.

      – Да почем ты знаешь?! Мы запросто могли проскочить. В таком-то молоке!

      Он отстегнул ремень, начал подниматься из кресла.

      – Ты куда? – удивилась Марина.

      – Оглядеться. Приборы приборами, но человеческую интуицию никто не отменял.

      – Верно, – согласился Лорд. Тоже встал. Заметил, что и девушка отстегивает ремень, отрицательно покачал головой. – Нет, ты останься. Кто-то должен следить за эхолокатором.

      – Почему я?!

      – Потому что ты – девушка.

      – А ты – домостроевец!

      Арамис, уже взявшийся за рукоять люка, обернулся, просительно посмотрел на нее.

      – Марина, в самом деле, останься, прикрой нас. Нам нужен надежный тыл. Уверенность, что никто внезапно не нападет.

      Девушка фыркнула, но больше спорить не стала.

      Воздух снаружи машины и в самом деле был густым и каким-то затхлым.

      – Фу… – Арамис поспешил увеличить мощность фильтров в респираторе. – Ну и вонь.

      Лорд покосился на него. И проверив, что люк плотно закрыт, спросил вполголоса:

      – Ты уверен, что это была хорошая идея?

      – Какая именно?

      – Ты веришь, у них и впрямь могут оказаться зачатки разума?

      – Марина считает, что обратное пока не доказано…

      – Мнение Марины мне известно. А веришь ли в это ты?

      Арамис отвернулся. Ответ был вполне красноречивым. Лорд кивнул.

      – Понятно.

      – В любом случае, мы должны ее поддержать. Помнишь, как клялись…

      – …Один за всех, и все за одного. Конечно, помню. Потому и поехал с вами. Ладно, пошли сходим, поглядим, что в округе делается. Вдруг и правда стойбище.

      Он вынул из кобуры станнер, взвесил на руке, примериваясь. Вздохнул. Куда с большим удовольствием Лорд прихватил бы с собой дальнобойный бластер, но боевое оружие хранилось в сейфе под замком, и никогда Лючия Хилес, заместитель руководителя экспедиции по безопасности, не выдала бы его практикантам. Наоборот, такая просьба вызвала бы обоснованные подозрения, и как итог – срыв не совсем законной вылазки. Оставалось довольствоваться табельными станнерами, успокаивая себя тем, что на Медее крупных хищников не водится.

      – Пошли, – охотно согласился Арамис. – Разделимся?

      – Нет уж. И оружие проверь.

      – Я проверял перед выездом.

      – Еще раз проверь.

* * *

      Вершиной эволюционной пирамиды Медеи были двуногие, живородящие, млекопитающие существа, местный аналог приматов. Почти метрового роста, бесхвостые, более всего они походили на горилл, страдающих лучевой болезнью в последней стадии – безволосая тускло-серая кожа, покрытая шершавыми пятнами-наростами. «Голые обезьяны», – окрестил их старший экзобиолог первой медеанской экспедиции Артемий Балашов, и так это наименование и прижилось. Всеядные от природы, обезьяны все же предпочитали охоту собирательству, отличались свирепостью, по косвенным данным, практиковали каннибализм. А как же они воняли! Даже респираторы не спасали от едкого тошнотворного запаха экскрементов, коими обезьяны метили территорию. Экзобиологи мрачно шутили, что именно голые обезьяны провоняли свою планету насквозь.

      И тем не менее у этих существ имелись зачатки социальных отношений. В стаях поддерживалась сложная многоуровневая иерархия, они коллективно воспитывали детенышей, пользовались предъязыком, сочетающим жесты и звуки. Балашов выдвинул гипотезу, что голые обезьяны – переходное звено между примитивными приматами и гоминидами. И что через двести-триста тысяч лет потомки их создадут первую цивилизацию на планете.

      Во время второй медеанской экспедиции Балашов собственную теорию и опроверг. Древние стойбища, обнаруженные в центральной части континента, неоспоримо доказывали – голые обезьяны не переходное звено, а тупиковое. За последние десять тысяч лет они стремительно деградировали, их