Мусульманское право и политика. История и современность. Мехди Санаи

обращения к военным операциям, влекущим за собой огромные человеческие потери, страдания, материальный ущерб и т. д. и т. п. Именно это мы наблюдаем в наши дни на Ближнем и Среднем Востоке, где стремительно разворачиваются события, чреватые непредсказуемыми последствиями не только для жителей этого региона, но и для человечества в целом.

      Знание и понимание истории, как мирового процесса в целом, так и истории конкретного региона, страны, народа, в частности, могли бы сыграть неоценимую роль в предотвращении не продуманных до конца, необоснованных суждений и действий. Принимая во внимание, что современные драматические события на Ближнем и Среднем Востоке, проходящие под лозунгами установления «Исламского государства», часто облечены в форму конфликта между суннитами и шиитами, представляемая читателю книга Мехди Санаи может быть чрезвычайно полезной.

      Помимо международной, есть и внутриполитическая сторона актуальности работы М. Санаи для российского читателя. Здесь свою роль играют более всего два фактора.

      Первый связан с многовековой историей России: мусульмане представляют собой вторую по численности религиозную конфессию в России. С распадом Советского Союза и крушением социалистической системы россияне утратили прежнюю коллективную идентичность, именовавшуюся «советским народом». Важнейшей проблемой для каждого и для всех стало обретение новой идентичности взамен утраченной.

      В иерархии факторов самоидентификации особо значима этническая принадлежность. Опросы, проведенные Институтом социологии РАН, показали, что в ответах на вопрос «о ком Вы могли бы сказать – это мы?», большинство респондентов отдало предпочтение этнической общности по сравнению с общностью республиканской или общероссийской. В то же время этническая идентичность в значительной мере определяется вероисповеданием, рассматриваемым в качестве важнейшей компоненты культуры в целом.

      При рассмотрении идентификационного воздействия исламского фактора следует иметь виду доктринальные особенности этой мировой религии, а также отличие этногенеза мусульманских народов России от государственно укорененного в течение столетий русского этноса.

      В исламе с самого начала была заложена идея государственности как общности религиозной: возникшая в седьмом веке в Медине община верующих – умма была надродовой, надплеменной организацией, создание которой ознаменовало первый этап на пути становления государственности. В этом одно из отличий ислама от христианства, возникновение которого в рамках развитого государства обусловило известную самостоятельность церкви и обособленность ее от светской власти. Тесная, нередко практически неразрывная, связь православной церкви с дореволюционным российским государством явилась продолжением и дальнейшим развитием унаследованных Россией традиций Византии, т. е. следствием истории, а не доктринальных положений религии. В исламе же, напротив, идея тождественности религии и государства заложена изначально, а потому фундаментальна.

      Мухаммад был не только пророком, посланником Божьим, но и непосредственным организатором объединения разрозненных арабских племен в умму, вскоре оформившуюся как государство – халифат. Правовой фундамент мусульманского государства – шариат, закон Божий. Современные исламские фундаменталисты неустанно подчеркивают указанную особенность исламского вероучения. По словам Хасана ал-Банны, основателя «Братьев-мусульман», «в исламе исключен характерный для Европы конфликт между духовным и светским началом, между религией и государством… Христианская идея “Богу – Богово, кесарю – кесарево” здесь отсутствует, поскольку все принадлежит всемогущему Аллаху»[2].

      Абсолютизация принципа общности людей на основе веры на протяжении последующей истории ислама позволяла оправдывать консолидацию этнически разнородных групп населения в пределах одной империи. Поэтому национализм как идеология, утверждающая в качестве фундамента государственности национальное единство и рассматривающая религиозную общность не как приоритетную, а лишь наряду с общностью языковой, территориальной, экономической, культурной и т. д., кажется несовместимой с исламом.

      С точки зрения доктринального ислама, национализм – это асабийя (букв, сознание единства, любовь ко всему своему), групповая солидарность, сравнимая с лояльностью исключительно по отношению к своему племени, что было характерно для самого раннего периода существования арабского общества. По преданию, пророк Мухаммад осудил этот принцип: «Тот, кто обращается к асабийя, не принадлежит к нашей общине».

      Подобно тому, как в прошлом асабийя вела к межплеменной борьбе, национализм, ставя превыше всего интересы той или иной нации, видится как источник войн, причина порабощения одного народа другим. Он оценивается как эгоистическая безнравственная и материалистическая философия, породившая колониализм. Наиболее последовательное выражение «антинационализм» получил в идеологии и движении панисламизма, возникшего в конце XIX в. и связанного с именем Джемал ад-Дина ал-Афгани. Исходя из того, что националистические настроения препятствуют объединению мусульман против общего врага – колониализма, Афгани противопоставлял

2

Цит. по: R.P.Mitchell. The Society of the Muslim Brothers. L., 1969. P.244.